Книга Черные крылья, страница 30 – Николай Леонов, Алексей Макеев

Конечно, можно было ответить: «Инна, ты не забыла, что у нас расследование?» Но Крячко с женщинами не спорил, особенно при посторонних. И особенно если знал, что ничего хорошего из этого не выйдет. За эти дни они с Гуровым уже поняли, что Инна Владимировна отличалась потрясающей избирательной глухотой. И это не медицинский диагноз. По губам она читала с лету. Насколько понял Крячко, и глухой абсолютно женщина не была – скорее, слабослышащей. Под пышной прической у нее просматривался слуховой аппарат. По телефону – и это Стас наблюдал собственными глазами – она общаться могла без всякой видеосвязи, только орала в трубку так, что распугивала всех окрестных голубей, и регулярно просила собеседника повторить погромче. И тем не менее… Все то, что она не хотела слышать – она не слышала. Очень удобно. И еще один нюанс – Крячко действительно соскучился по оперативной работе. Ему хотелось погонь и засад. Много раз уже давал себе и жене клятву, что пистолет теперь только в кобуре, но руки помнили его успокаивающую тяжесть.

Крячко вздохнул и, попрощавшись с Ириной, вышел из кафе.

Гуров тем временем во второй раз убедился в том, что в воздухе его все-таки укачивает. Даже на небольшом спасательном вертолете. Даже не высоко и без облета облаков. Но каждый раз, когда Тарас на него смотрел, Лев умудрялся сохранять нейтральное, как он думал, выражение лица.

– Вот, держи, сразу легче станет, – сказал провожатый полковника и протянул ему термос. Полковник машинально глотнул, и дурнота прошла почти мгновенно, в тот же момент, когда по телу пробежали мурашки. Он ответил Байбыкину благодарным взглядом, все же пока еще стараясь не сильно шевелить головой.

В термосе был холодный кофе с лимоном. Очень крепкий и очень холодный, и еще какой-то странноватый на вкус.

– Он с солью. Варишь обычный крепкий кофе с солью, потом кладешь туда толстый кусок лимона, лед, все в термос и берешь с собой, – пояснил Тарас и улыбнулся, – старый рецепт. Меня в воздухе ужасно укачивает, вот и запасаюсь заранее.

– Святой ты человек, – улыбнулся полковник.

Дурнота в самом деле отступила, и Лев смог наконец-то аккуратно, особо не двигая головой, осмотреться. Сказать, что они пролетали над красивыми местами, было бы пустым преуменьшением. Потому что это было невероятно. Первым делом полковника поразила зелень. Листья на деревьях и трава внизу были какого-то невероятно яркого, сочного цвета, и везде, куда ни посмотри, царила природа. Дороги прятались в деревьях, а редкие дома казались лишними. Суровая и удивительная красота, которая недвусмысленно давала понять, что человек тут лишний.

– Он до сих пор работает? – удивился Гуров, когда оказалось, что «старый аэродром» был вполне себе новым. Два новых аккуратных ангара закрыты маскировочными сетями, небольшое здание, видимо терминал, вертолетная площадка, где стояло еще несколько вертолетов, и большая взлетно-посадочная полоса.

– Он у нас как военный и спасательный, вон в том здании, кстати, может, что интересное и найдем, там работает наш сторож. Уникальный человек, он у нас при этом аэродроме живет, работает. Уже лет пятьдесят. И я думаю, что хорошо помнит тех, кто вам нужен.

«Старый сторож» оказался бодрым старичком, энергии в котором было больше, чем в Гурове после полета на вертолете.