Онлайн книга «Черные крылья»
|
И еще. Полковник плохо разбирался в авиации и мало понимал в двигателях самолетов. Но даже ему было понятно, что самолет, возможно, недавно заводили. Потому что двигатель самолета был теплым. А полковник уже знал, что металл остывает долго. Либо проверяли, на ходу ли он, либо… – Все интереснее и интереснее, – пробормотал себе под нос Гуров. – А ты помнишь, что у тебя тут напарник, который изнывает от скуки и жаждет узнать подробности дела? – позвонил Крячко, едва Гуров собирался набрать скорую помощь и выяснить, куда доставили Еву Ситтер. – И, между прочим, пусть я не могу работать в полную силу, но побыть мозговым центром я не против. – Хорошо, отлично, я тут еще немного побегаю и сразу к тебе, – отозвался Гуров. Приятно было слышать, как в голосе друга появляется сила и энергия, к тому же полковник уже давно знал напарника и понимал, что в больнице тот быстро начнет скучать по работе. Созвонившись с Зайчиковой, Гуров помчался в больницу, куда отвезли Ольгу. Свидетеля доставили в институт Склифосовского, и сейчас она была пока еще в реанимации. Гуров договорился о том, чтобы поставили охрану, переговорил с врачом, уже давно знакомым хирургом. Кажется, у нее уже лежал кто-то из то ли подозреваемых, то ли свидетелей. – Состояние пока еще критическое, но жить будет. Выстрел был произведен с близкого расстояния, но ваша барышня очень худая, и ее спасло длинное платье, а под ним был надет ортопедический корсет. Пуля ушла в мягкие ткани, что само по себе чудо, учитывая близость сердца и легких. Она монахиня? – Послушница, – вспомнил Гуров, как Ольга поправила его, когда он назвал ее монахиней. Бывшая бортпроводница пока что оставалась послушницей при монастыре, все еще не сделав окончательного шага к тому, чтобы стать монахиней. – Ну значит, чудеса бывают, как видите, – устало улыбнулась хирург, – пока что мы ввели ее в медикаментозную кому. Так что простите, полковник, но в ближайшее время допросить этого свидетеля у вас не получится. Мы делаем все возможное, чтобы спасти ей жизнь. И поспорить с этим было очень сложно. Еву Ситтер положили не так далеко. Скорая отвезла ее в Институт неврозов на Шаболовке и, как выяснил Гуров уже на месте, для того чтобы девушка попала туда, кто-то очень хорошо заплатил. Как оказалось, все лечение, в том числе и одноместную палату, ей оплатила Ирина Афанасьева. – В наши задачи входит в том числе и то, чтобы наших пациентов не беспокоили по вечерам, а лучше бы – не трогали вообще, – строго сказала главврач. – Я все понимаю, но она наш ключевой свидетель сразу по двум убийствам и одному покушению, и та, на кого покушались, сейчас лежит в реанимации. – Гуров приложил руки к груди, показывая, насколько он не хочет беспокоить пациентов. – Замечательно, что вы понимаете, но Ева Ситтер сейчас под успокоительным, нам пришлось дать ей большую дозу. Давайте так, завтра я за ней понаблюдаю и, если можно будет, то перед обследованием мы дадим вам время с ней побеседовать. Лев вздохнул. Во всяком случае, до завтра она точно никуда не денется отсюда, тем более что в клинике, как он уже успел узнать, была выставлена очень серьезная охрана плюс на каждом этаже камеры, и часть камер смотрела на двери палат, они включались в момент движения и подавали сигнал на пульт. |