Книга Черные крылья, страница 79 – Николай Леонов, Алексей Макеев

Мария подумала немного и все же спросила:

– А что считаешь ты? Этот человек заслуживает того, чтобы ему позволили самому решить свою судьбу, или его нужно задержать?

– А вот об этом я скажу тебе на сто процентов только после того, как поймаю того, кто действует от его лица здесь.

В эти дни жара не спадала даже ночью, и сон никак не шел к полковнику. Трое подозреваемых. Вернее, двое. Третий помогает одной из них.

Как в знаменитой игре. Три карты, перевернутые рубашками вверх, лежат на столе. И какая из них дама червей?

Гуров вздохнул и все же заставил себя провалиться в сон. Завтра у него будет очень насыщенный день.

Утром полковник понял, что звонить Байбыкину нужно только после того, как он точно убедится, что прав. Петр Николаевич, выслушав своего сыщика, кивнул и сказал, что дает ему карт-бланш.

– Делай что хочешь, Лев Иванович, пора уже заканчивать эту историю, но имей в виду, документы обеих проверили буквально под микроскопом. Они чистые. Илья, сам знаешь, если захочет, и блоху подкует, и ее паспорт на подлинность проверит.

– Да, я понял, но как мне рассказали на Севере, такие вопросы решали очень просто, документы там всегда были настоящими.

– Это нам с тобой, конечно, повезло. Две идеальные подозреваемые с недоказуемыми мотивами, – вздохнул Крячко, когда Гуров изложил ему всю картину.

– Нам нечего предъявить ни одной, ни другой, – вздохнул Лев. – Сам же понимаешь, что и улики против Евы, и странное поведение Афанасьевой не являются прямым доказательством того, что именно они убийцы.

– Темное прошлое Ирины, – начал Крячко, – она нигде раньше не работала, жила за спиной богатого мужа, и тут открывает школу при аэродроме. И у нее есть лицензия спортивного пилота.

– Хотя она мне лично жаловалась на то, что у нее… как это… аэрофобия, – заметил Гуров коротко. – То есть летать не может – боится.

– Ева мастер спорта по стрельбе, на ее имя есть разрешение на ношение оружия после того, как один из ее бывших угрожал ей, и за это на него был выписан судебный запрет, кроме того, именно Ева встречалась с обоими убитыми пилотами. Именно она была на всех местах преступления, где мы находили убитых, – подхватил Крячко.

– Как и Ирина, – согласился Гуров. – Меня пока смущает то, что Ситтер как-то подозрительно быстро при любой сложной и непонятной ситуации оказывается в больнице.

– Ты проверил, было ли обращение по поводу того, что она попала под самокат? – заинтересовался Стас.

– Нет, ничего не было, скорее всего, либо соврала Ирина, либо ей соврала Ева.

– Либо врут они обе, чтобы нас окончательно запутать. Ладно, хорошо, а что по поводу сообщника? У нас еще есть загадочный мужчина, который предлагал купить крупную партию фальшивых купюр? – спросил Крячко, ерзая на неудобной больничной койке. Если бы он был в форме, то мог бы помочь напарнику и они бы уже взяли этих неуловимых мстителей.

– Это охранник. Тот самый охранник, который отличается подозрительной работоспособностью и постоянно дежурит на посту именно в те дни, когда что-то случалось. – Лев сделал глоток кофе и поморщился. Больничный кофе из автомата, который стоял на этаже хирургии, был ужасен. Настолько ужасен, что даже красил стаканчик в отчего-то черный цвет.

– Это часть терапии, – усмехнулся Крячко, – кофе «Встань и иди», чтобы никто из нас тут особо не залеживался. Все остальные напитки там еще хуже, и народ постоянно устраивает набеги на кафе через дорогу.