Книга Забава для избранных, страница 95 – Алексей Макеев, Николай Леонов

– И он вас тогда убедил, что обвинить в убийстве этой Насти могут вас?

– Тогда – да. Но я еще был напуган и поверил ему.

– И это заставило вас разорвать отношения с родственником.

– Не только это, – возразил Федоров. – Не его запугивания были главной причиной.

– А что?

– Хотя бы то, как он говорил он об этом. Виктор был абсолютно уверен в собственной безнаказанности. А о Насте выразился в стиле, мол, «да и черт с ней, пустая, глупая девица, туда ей и дорога». С таким, знаете, то ли презрением, то ли пренебрежением. И тогда я понял, что мой лучший друг – вовсе не тот, кем я считал его много лет. Что это даже и не друг, а просто какая-то мерзкая гадина.

– Вот тут вы совершенно правы, – согласился с ним Стас.

– Никита Владимирович, – посмотрел на учителя Гуров, – вы согласны дать показания и, если понадобится, подтвердить лично все, что сейчас нам рассказали, в том числе и на очной ставке?

Собеседник пару секунд помолчал, потом кивнул.

– Согласен, – твердо ответил он.

– Хорошо. Тогда мы сейчас запишем ваши показания. И, когда понадобится, пригласим.

После ухода Федорова сыщик внимательно перечитал все записанное, посмотрел на напарника.

– Вот и дело в шляпе, как ты любишь говорить, – сказал он.

– Не то что в шляпе, Лева, – улыбнулся Станислав, – а прямо-таки в цилиндре. Думаю, что у нас есть чем сбить спесь с этого депутатского индюка. И хорошо подвешенный язычок не поможет.

– Слушай, а у нас было убийство этой Насти среди старых дел?

– Это можно проверить. – Крячко порылся в своих записях. – Так, семь лет назад, май… Ага, есть. Данилкина Анастасия Алексеевна, двадцать один год, студентка, задушена. Числится в нераскрытых. Эх, Лев Иванович, да мы с тобой сразу несколько старых дел поднимем. То-то следаки обрадуются. Еще и должны нам будут.

– Ага, дождешься от них. Хотя они попроще, чем товарищи из прокуратуры, так что, может, и можем рассчитывать хотя бы на большое спасибо.

– Но спасибо, как известно, в карман не положишь, на хлеб не намажешь и в стакан не нальешь, – проворчал Крячко.

– Ладно тебе, не будь таким крохобором.

– Да я шучу. Мы же привыкшие и спасибом обойдемся. Ты мне лучше скажи, когда мы поедем устраивать торжественную порку нашему депутату.

– Чем быстрее, тем лучше.

– Тогда сегодня?

Лев Иванович немного помолчал, что-то обдумывая.

– Давай завтра. Есть у меня одна маленькая мыслишка. Я ее хорошенько обдумаю и попозже тебе все скажу.

– Не вопрос.

– Слушай, это сколько же лет такой ценный свидетель фактически сидел как хорь в норе.

– Да это не такой и редкий случай, – пожал плечами Крячко. – Некоторые вон всю жизнь молчат, и хорошо, если за пять минут до смерти все рассказывают. Вот только чего он так переживал из-за этого? Ладно был бы женщиной, да и то и они успокаиваются.

– Стас, да ты посмотри на него. Типичный интеллигент. А такие переживают за все что угодно, по поводу и без него. Меня вот больше другое удивляет – как они с этим прощелыгой Шилиным умудрились друзьями стать, да еще такими хорошими.

– Во-первых, они родственники, причем довольно близкие.

– Ну, это не аргумент. Не всегда между родственниками, даже близкими, прекрасные отношения.

– Не спорю, – кивнул Стас. – А во-вторых, мало ли случаев, когда противоположности притягиваются? Сколько раз видел, как лучшими друзьями становились абсолютно разные по духу и по интересам люди. Или муж с женой. Посмотришь и думаешь: е-мое, да как они вместе-то живут, ведь тоже абсолютно разные, непохожие и не подходящие друг другу. Но тем не менее.