Книга Скромная жертва, страница 138 – Николай Леонов, Алексей Макеев

– Но голова тяжелая.

– Ничего, Лева, ничего, – проговорил Крячко, остановив машину у выезда на проезжую часть, чтобы пропустить автобус. – Сейчас нас Гойда на ноги поднимет. Ох, как я не люблю допрашивать родственников умерших. Людям как-то надо выйти из дома, доехать, а потом еще на вопросы отвечать. Это ж пытка какая. Все-таки в полиции работают жестокие люди. Страшное дело. Ты со мной согласен?

Гуров молча внимал. Болтовня напарника давно уже стала привычным фоном – как телевизор, включенный просто «чтобы был».

Из-за случившейся на их пути мелкой автомобильной аварии сыщики приехали на допрос с опозданием. Гойда ничем не выказал свое недовольство, лишь представил муровцев мужчине, находившемуся с ним в кабинете. Невысокий и очень худой, словно высохший, тот поспешно привстал со стула и поздоровался. На вид ему было слегка за семьдесят. Обычно в таком возрасте люди выглядят иначе, в их движениях чувствуется усталость, а реакции не такие стремительные. Но этот мужчина был полон сил. Было видно, что он волнуется, а на встречу собирался очень тщательно. Редкие волосы на голове сохранили следы расчески, а кожа на выбритых щеках отливала синевой. В воздухе чувствовался тонкий аромат мужской туалетной воды. Гуров знал, что Гойда относится ко всяким парфюмам в лучшем случае снисходительно и вообще не пользуется на работе отдушкой. Значит, дедушка, собираясь сюда, еще и подушился? Ну ничего себе…

– Сергей Петрович Кольцов, – представил его Гойда. – Сергей Кольцов – его сын.

– Очень приятно, – болезненно улыбнулся Сергей Петрович и сел, положив руки на колени ладонями вниз.

Гуров заметил, что Сергей Петрович с сыном очень похожи друг на друга, но ростом Сергей гораздо выше. Отец в молодости явно был ничего из себя такой и наверняка нравился женщинам. С возрастом его внешность поблекла, но что-то такое в нем осталось. Гуров понять не мог, что именно. Харизма? В сыне на нее и намека не было. И имена у них одинаковые.

– Я должен был подойти с супругой, но она не смогла прийти, – пояснил Сергей Петрович. – Она в больнице. Давление.

– Ничего страшного. Передавайте ей наши наилучшие пожелания, – Гойда слегка качнулся всем корпусом вперед. – А вы себя как чувствуете?

– Ничего, спасибо. С утра было нормально.

– Сергей Петрович, вы уже знаете, что произошло, – констатировал Гойда.

– Знаю, – посуровел Кольцов-старший. – Понимаю, почему меня попросили прийти. Но и… не понимаю.

Гойда взглянул на Гурова, после перевел взгляд на Стаса Крячко. Обычно таким образом он передавал эстафету. Что ж, Гуров был готов ее принять, но не успел.

– Я за свою жизнь многих на тот свет проводил, – заговорил Сергей Петрович. – Маму. Мне тогда четыре года было. Потом отца, это уже в десять лет. Брат погиб, когда ему было восемнадцать. Пьяная драка на фабрике, где я тогда работал. Потом уже умирали друзья, знакомые. Осознал, что любой может там оказаться, в любом возрасте и по самым разным причинам. Билет на тот свет всем заказан, но уходят почему-то в каком-то неправильном порядке. Эти мысли меня до сих пор мучают, несмотря на то что это обычный порядок вещей.

– Так и есть, – поддержал его Стас. – А вы не знаете, где сейчас родители Кати? Они не выходят на связь.

– Они за границей. Думал, вы-то уж точно знаете. Часто туда уезжают. Обеспеченные люди. Нас с женой тоже звали, но моя Наташа отказалась. Она совершенно домашний человек. Не любит всю эту суету.