Книга Вечер мертвецов, страница 144 – Николай Леонов, Алексей Макеев

Сам сыщик собирался заняться более тонкими делами. Для начала он хотел снова встретиться с Зиминым и вытрясти из него даже мельчайшие детали того вечера, когда заключалась сделка по квартире, а заодно и пикника на Девкином ручье. Поскольку, если Зимину действительно подменила незнакомка, которую Крячко прозвал Дублершей, то сделать это можно было только после этого мероприятия. И в таком случае Екатерина исчезла именно там. А еще Гуров планировал поговорить с Марией.

Дело в том, что для такой успешной маскировки под Зимину Дублерша должна была обладать отличными навыками гримера, да еще и иметь профессиональные средства для этого. Не исключено, что эта женщина могла работать в одном из московских театров, на телевидении или в кино. И только Строева могла оперативно разыскать информацию о подобных женщинах-профессионалах. Возможно, именно так удастся выйти на Дублершу, а затем и отыскать следы пропавшей Зиминой. Хотя в то, что она жива, Гуров верил все меньше.

Однако ни одному из этих планов не удалось осуществиться. Едва сыщик закончил распределять задачи между коллегами, как Станиславу позвонили. Оказалось, что ребята из аналитического отдела закончили поиск совпадений по поводу дел по купле-продаже квартир, которые вел Свешников, и выяснили, что в полицию после этого обращалось несколько человек.

— Здрасте, я ваша тетя! — удивился Крячко, когда ему по телефону начали диктовать информацию. — Вы там не офонарели, ребята? Несите эти материалы сюда, а уж мы тут сами разберемся. Уж не прикажете ли мне записывать все под диктовку?!

Из двух десятков материалов, которые принесли аналитики, выполняя задачу Станислава, большинство оказалось откровенными пустышками, которые не имели никакого отношения к интересующему Гурова вопросу. Сыщик не стал выяснять, неправильно поставил задачу ребятам аналитического отдела Крячко или они сами перемудрили, но в тех материалах, которые они предоставили, пришлось искать истину почти как иголку в стоге сена.

Чтобы ускорить процесс, Гуров поделил папки с материалами на троих, примерно поровну. Среди дел, фигурантами которых были участники сделок, заверяемых Свешниковым, оказались кражи, нанесение побоев, угон автомобиля и даже одно заявление об изнасиловании, и лишь три привлекли внимание группы Гурова. В двух случаях заявлялось о пропаже человека, а в одном значилось убийство. Все три материала были зарегистрированы разными отделами полиции Москвы, и во всех в возбуждении уголовного дела было отказано. Во всех случаях причина отказа была одинакова — не были установлены признаки совершения преступления. И в каждом из них заявление подавал муж пропавшей или якобы убитой женщины. Кроме того, все заявления датировались текущим годом — одно февралем, одно апрелем, а последнее — началом июня.

Информация о заявителях в этих делах была максимально скупой, состоящей исключительно из паспортных данных. Поскольку во всех трех случаях были даны отказы в возбуждении уголовного дела, никаких допросов и опросов не проводилось, и все, на чем основывались отказы, содержалось в отчетах оперативников и дознавателей, проверявших заявления. Теми, кто сообщал о пропаже своих жен, оказались Сергей Алексеевич Мишкин и Николай Николаевич Брызгалов. А человеком, считавшим, что его супругу убили, был Илья Петрович Фомин. Первым двум было около пятидесяти лет, третьему — за шестьдесят. И чтобы отыскать их фотографии, Станиславу пришлось поставить на уши миграционный отдел.