Книга Сам себе приговор, страница 100 – Николай Леонов, Алексей Макеев

Гуров повернулся к мужчине и спросил:

– Вы водитель мусоровоза?

– Да. Анатолий Васильевич Веселов, – представился рыжеусый. Потом он указал на невысокого коренастого узбека в форме компании по вывозу ТКО и представил его: – А это мой напарник – Тахир Орипов. Отчество не знаю, не интересовался, – внезапно смутился он.

– Ну а про Александра Вяткина я вам уже говорил, – Отец Владимир кивнул Гурову на Саню.

Гуров в ответ тоже кивнул и попросил Веселова:

– Вы машину отгоните пока с тротуара на обочину. Народ сейчас на работу пойдет, а у нас тут непорядок, машина вход в метро перекрывает. Да и ребята с Петровки скоро подъедут, будут ленточку натягивать.

– Ага, сейчас все сделаю, – кивнул Веселов и чуть прихрамывая, направился к кабине.

– А ехать нам домой нельзя пока, да? – с надеждой в голосе поинтересовался Тахир.

Гуров отметил про себя, что парень неплохо говорит по-русски и ответил:

– Нет, пока нельзя. Приедет следователь, ему нужно будет вас допросить, а вам оставить ему свои координаты. А уж потом он решит, отпускать домой или…

Что будет «или», Гуров сказать не успел. Напротив храма остановился полицейский УАЗ, и оттуда вышли двое полицейских.

– Что тут у вас случилось? – не обращая внимания на Гурова, отца Владимира и остальных мужчин славянской внешности, рявкнул один из них, близко подойдя к Тахиру.

Парень отпрянул и испуганно посмотрел на Гурова.

– Чего орешь-то и свидетелей пугаешь? – спокойно спросил полицейского Лев Иванович.

– Это еще неизвестно, кто он – свидетель или подозреваемый, – зло зыркнул на Гурова полицейский. – Документики всем приготовить, – скомандовал он. – Эй, на мусоровозе, слазь и документы неси! – крикнул он Веселову, который уже успел завести двигатель и ждал только, когда ему освободят дорогу, чтобы сдать немного назад и выехать с тротуара.

– Вы бы сначала территорию оцепили, – посоветовал Гуров полицейскому.

Его совет не понравился грубому сержанту и он, шагнув к полковнику, требовательно заявил:

– Вот вы первый и предъявите документы.

– Нет уж, давайте сначала вы мне их предъявите, – спокойно улыбнулся Гуров. – Или хотя бы представьтесь, как это положено.

Сержант даже покраснел, настолько просьба Льва Ивановича возмутила или, может, даже разозлила его. Он глубоко вдохнул воздух через ноздри и хотел что-то снова гаркнуть, как у него за спиной раздался спокойный и чуть насмешливый голос:

– А, полковник Лев Иванович Гуров собственной персоной! Привет, привет.

К Гурову протиснулся высокий, можно сказать – очень высокий – мужчина одного с Гуровым возраста и протянул ему руку, как старому знакомому. Поздоровавшись с Львом Ивановичем, мужчина развернулся всем корпусом к сержанту и, нахмурив и без того сросшиеся у переносицы густые брови, спросил:

– Почему до сих пор не протянута ленточка? Чем вы тут вообще с Лисицыным занимаетесь, Портков?

Сержант покраснел еще больше и, не ответив на вопрос, развернулся и, махнув второму полицейскому, стал устанавливать заградительные столбики и натягивать полосатую ленточку.

– Так это твой район, Илья Викторович? – улыбнулся старому приятелю Лев Иванович. – Давно не виделись. А я слышал, что ты вроде как на пенсию ушел и охранником в ВТБ устроился.

Илья Викторович Углов начинал работать на Петровке, 38, одновременно с Гуровым и Крячко. Только вот Углов не захотел в свое время никуда переводиться. Так и остался работать в ГУ МВД по Москве.