Книга Сам себе приговор, страница 63 – Николай Леонов, Алексей Макеев

– Что за херня…

– А нечего было свой драбадан включать, – сонно произнесла Маша.

– Так. Спи, – посоветовал Гуров, откидывая одеяло и вставая с кровати. – Мы с телефоном подаем на развод. Теперь тебе никто не помешает.

Маша не ответила, но Гуров решил, что просто так не отстанет.

– Мань, тебе кофейку сделать? – прожурчал он, стоя в дверях. – Мань?

Маша повернулась и посмотрела на мужа так, что он пожалел о том дне, когда родился. Гуров тут же покинул спальню, на ходу подтягивая домашние штаны, привезенные женой из Италии. Ну разбудил, ну и что? Спи дальше, кто тебе мешает?

Он поставил на огонь воду для кофе, почистил зубы, приготовил бутерброды с сыром и уже собрался идти к жене с повинной, но Маша пришлепала на кухню раньше. Лохматая, в футболке и шортах, невозможно смешная и бесконечно любимая, она с ногами забралась на стул и принялась терзать кусочек сыра, отламывая от него по крошке.

– На.

Гуров поставил перед ней кружку с кофе. Маша втянула носом воздух и поморщилась.

– Молочка бы, Лева.

– Ты ж не любишь с молоком.

– Сегодня я и тебя не люблю, – парировала Мария. – Молоко у нас хоть есть?

– Да, ты же покупала недавно.

– Я ничего не покупала на этой неделе.

Гуров нашел в холодильнике одну порцию сливок. Этого Маше оказалось мало. Тогда Гуров покопался в холодильнике основательнее и увидел еще парочку упаковок. Только после этого жена наконец улыбнулась.

– Какие планы на сегодня? – спросил Гуров, наливая себе кофе.

– Спать, – отрезала Маша. – Сейчас поем – и в постельку.

– Тогда я в магазин. Нам есть нечего.

– Молоко не забудь, – попросила Маша. – Спасибо, Левушка.

Жена не обманула. Позавтракав, она вернулась в спальню. До открытия магазинов был еще час, и Гуров тоже решил прилечь, но сделал это в комнате. Он устроился на диване и размечтался о том, как после покупки продуктов займется чем-то более полезным. Например, можно будет смотаться в строительный магазин за плинтусами. Или заскочить в автомастерскую.

Гурова снова стало клонить в сон. И он бы непременно заснул, если бы не зазвонил телефон.

– Привет, – удивленно протянул Гуров. – Стас, ты чего в такую рань?

Выслушав Крячко, он быстро собрался и вышел из дома. Машина завелась со второго раза, и то с трудом, но прогулку в автомастерскую пришлось отложить. Стас ждал его на Петровке, 38, да не один, а с гостями.

Странно было видеть Елену сидящей на обычном стуле, а не в начальственном кресле. На этот раз она была не у себя, а там, куда по своей воле приходят исключительно на работу. И одета женщина была слишком просто, в обычные синие джинсы и черную куртку. В руках неброская сумочка, на ногах кроссовки. Вместо сложной прически – хвост, и никаких китайских палочек. Гуров вдруг подумал, что никогда не видел Елену при дневном свете, в обычной обстановке. Например, на улице, днем. Раньше ее образ складывался не только из того, как она выглядела и что говорила, но и из атмосферы, царившей вокруг. Важную роль играли освещение, интерьер и даже запахи.

– Чай? – предложил Крячко.

Елена покачала головой.

– А тебе, Лев Иванович?

– Спасибо, Стас, мы с Машей успели позавтракать, – отказался Гуров.

Он снял куртку, сел за свой стол и приготовился слушать. Но Елена молчала, будто ожидая разрешения заговорить.

– Ранний визит, – заметил Стас. – Еще и девяти утра нет.