Онлайн книга «Сладкая смерть»
|
И, поскольку охранник продолжал молчать, сыщик строго повторил, повысив голос: — Так или не так? И тут Забродкина наконец прорвало. Как видно, постоянное вранье, которым он занимался последние три дня, его угнетало, ему хотелось высказать правду. И теперь он почувствовал, что от него хотят услышать именно правду, а не внушенную ему ложь. И он заговорил. — Да, было, было! — горячо произнес охранник. — Только не вечером приехали. Считай, уже ночью, около часа ночи было. Капитан Теребякин приезжал, а с ним еще майор, фамилии не знаю. Он там и был главный, он говорил, что и как. Забрали меня в управление и там до утра обрабатывали. — Что они тебе говорили? — Ну, прежде всего сказали, что Кашкин мертв. Что его убили. А потом начали впаривать, что это я его убил. Я, конечно, заявил, что никого не убивал. Тут они начали меня бить. Сначала легонько так, вроде играючи, а потом уже на полном серьезе. Заявили, что меня все равно засудят, что все улики сочинят, какие надо, а судья все подпишет не глядя. Ну вы же знаете, как у нас такие вещи делаются… — Нет, не знаю, — твердо заявил Гуров. — Я таких вещей не делаю. И мои коллеги не делают. Но я имею представление, как это происходит. Значит, от тебя требовали, чтобы ты взял вину на себя? А чем заманивали? Они ведь должны были тебя чем-то заманить, а не только бить и угрожать… — Ну да, заманивали, это вы правильно сказали. Майор этот мне объяснил, что, если я буду упорствовать, мне влепят полный срок, лет пятнадцать. А если сделаю явку с повинной — ну утром сам приду в управление и напишу заявление, — то дело будет рассматриваться как убийство по неосторожности, и срок у меня будет минимальный. «Годик посидишь, а потом по УДО выйдешь», — так этот майор говорил. — И ты согласился? — Да, к утру согласился. У меня к тому времени голова совсем чумная была, не соображал ничего. И я подумал: а почему бы и нет? Через год выйду… — Деньги тебе предлагали за признание? — Да, они еще деньги обещали. Майор достал толстую такую пачку, прямо перед носом ею тряс. Говорил: «Дурак, ты сразу полмиллиона получишь, машину купишь». Это тоже подействовало… — А когда деньги обещали — как только явку с повинной подпишешь? — Нет, уже после суда. Дескать, их жене отдадут. — И ты подписал заявление? — Да, подписал. После этого они меня отвезли обратно домой. Но сказали, чтобы я сильно не расслаблялся, чтобы уже к десяти часам явился туда, в управление, и оформил свою явку официальным образом. Ну я так и сделал. — И с тех пор ты уже два дня сидишь в СИЗО? — Ну да. — Сколько народу в твоей камере? — Никого нет. Меня в одиночку посадили. — Вот как? Надо же, какая честь. Хотя понятно: им надо, чтобы ты не проговорился… Теперь скажи мне вот что, Иван: ты в тот день, шестнадцатого сентября, вообще-то на работу ходил? — Да, я в смену дежурил. — А что охранял? — На проходной я был. — А сколько длится смена? — До девяти вечера, двенадцать часов. Только я до девяти не сидел. Где-то после обеда ко мне на пост пришел замдиректора Халилов, сказал, чтобы я собирался и шел домой. А завтра снова надо будет с утра выйти. Я, конечно, покряхтел: мне на другой день выходной полагался. Однако я спорить с начальством не привык. Надо выходить — значит, надо. И я пошел домой. — В тот день, шестнадцатого, ты Кашкина видел? |