Книга Каллиграфия убийства, страница 62 – Алексей Макеев, Николай Леонов

– А что дали поадресные обходы? – не то со странной улыбкой, не то с ухмылкой спросил Прилучный.

– За эти дни мы обошли не так уж много квартир. Я сделал несколько списков, разделив всех проживающих по категориям, – стал докладывать Лев Иванович. – По тем данным, которые мы установили, в тридцати из ста двух адресов проживают одинокие мужчины в возрасте от тридцати до сорока лет. Еще в десяти случаях возраст одиночек мужского пола выше сорока. Есть еще пятнадцать одиноких женщин, пятерым из которых – от тридцати до сорока пяти лет. Остальные у нас – семейные пары или люди, по возрасту или полу не подходящие под психологический портрет Каллиграфа.

Гуров вопросительно посмотрел на Елену и Ярослава, ожидая вопросов, но оба они молчали, и он продолжил:

– Мы начали обход с квартир, в которых проживают одинокие мужчины в возрасте от тридцати до сорока пяти лет. За три дня прошли втроем десять адресов. В три из них пришлось заходить по два-три раза, так как сразу застать жильца мы не смогли. У всех, кого мы проверили, были алиби – по крайней мере, на дату и время похищения и убийства Марины Жигановой. Их алиби на момент похищения и убийства Чалкина и Романовской, как вы понимаете, установить будет весьма сложно. Прошел довольно большой период времени. Не все люди могут вспомнить, чем они занимались год или полтора года назад в какой-то конкретный день, а уж тем более конкретный час.

Гуров замолчал, и в комнате повисла тишина. Нарушила ее Елена, которая спросила:

– А как насчет машины? У кого-то из людей в ваших списках есть красный «Шевроле Спарк»?

– У троих есть авто такой марки, но не красного цвета, – заглянув в бумаги, сообщил Лев Иванович. – Две машины находятся во владении семейной пары, а одна – у одинокой женщины с ребенком. Я сегодня с ней встречусь вечером и поговорю. Вдруг она кому-то давала на время ключи от своей машины. У нее, кстати, машина не красного, а вишневого цвета. Вполне возможно, что свидетель ошибся с цветом, приняв вишневый цвет за красный. Зовут женщину Алина Сергеевна Юлдашева. Ей тридцать два года, она разведена и работает преподавателем в том самом колледже, в котором училась и Жиганова.

– Совпадение или… – Крячко посмотрел на напарника.

– Может, и совпадение, а может, и нет. Буду выяснять. Надо будет проверить все ее знакомства. Хотя необязательно наш Каллиграф окажется в списке ее друзей или родственников. Зная, как осторожен убийца, вероятней будет предположить, что он, выслеживая Жиганову, постарался узнать как можно больше не только о ней самой, но и о тех, с кем она могла контактировать. В том числе и в колледже, в котором она училась, – ответил Лев Иванович на вопрос Станислава.

– А если еще и учитывать, что для Каллиграфа выслеживание и постановка убийства – своего рода игра в шахматы или шарада, то он вполне мог обратить внимание на машину преподавательницы и сымпровизировать на этом, чтобы в очередной раз запутать расследование и направить его по ложному пути, – немного помолчав, добавил Гуров. – Но другого выхода, кроме как проверять все возможные варианты, у нас нет.

– Давайте нам с Ярославом тоже кого-нибудь из ваших списков, – категоричным тоном потребовала Елена. – Мы тоже будем участвовать в поадресном обходе. Только вот нам нужно знать, какие вопросы задавать, – добавила она и быстро посмотрела на сокурсника, а потом на Льва Ивановича.