Книга Жизнь под обрез [сборник], страница 20 – Николай Леонов, Алексей Макеев

— Да.

— А почему вы все это не сказали, когда вас в первый раз опрашивали? — поинтересовался Лев Иванович.

— А что, меня кто-то об этом спрашивал? — возмутилась Игнатова. — Меня спросили — на чем уехал муж, и я ответила. На следующий день позвонили, просили заглянуть в гараж и сказать, там ли машина. Я посмотрела и ответила, что она там. Все! Что вы еще от меня хотите?

— Хорошо. Раз машина была в гараже, то откуда вы знаете, что муж на завод уехал не из дома? Ведь вполне логично, что он, поставив ее в гараж, зашел домой.

— Кто вам сказал, что это логично? Как по мне, то логичным было бы предположить, что машину в гараж поставил не мой муж, а тот, кто его убил, — Ангелина Олеговна с усмешкой посмотрела на Льва Ивановича.

«Черт, а она может быть права», — с досадой на себя, что ему не пришла в голову та же мысль, подумал Гуров.

Вслух же он сказал, улыбнувшись:

— Вам бы в сыщики пойти работать, Ангелина Олеговна, цены бы вам не было!

Игнатова с прищуром посмотрела на Гурова, подозревая его в ерничестве, но лицо Льва Ивановича было невинно, как у младенца, и она поняла, что он говорит вполне серьезно и без намека на издевку.

— Хм, я подумаю над вашим предложением, — Игнатова перестала шагать и, опустив голову, улыбнулась впервые с начала разговора.

— Ангелина Олеговна, вы с мужем хорошо жили?

— В каком смысле — хорошо? — Игнатова наклонила голову.

— Я имею в виду — дружно жили, не ругались, связей на стороне не имели?

— Нет, связей на стороне я не имела. Я была верна своему мужу. И жили мы с ним хорошо. Ругались, но очень редко. Но вы покажите мне ту, которая со своим супругом не ругается?

Игнатова последний раз затянулась и бросила мундштук с окурком в пепельницу, прошлась по комнате и наконец-то села напротив Гурова.

— Ну а если вы хотите знать, были ли у Володи женщины, то я честно скажу — были. И не одна, я так думаю. Мужчины, знаете ли, многогамны и не могут устоять перед чарами женщин. Я не красавица, как вы могли убедиться. И иллюзий насчет любви ко мне мужа не питала никогда. Мне вполне было достаточно того, что я его любила.

«Мужа убили, но что-то уж Ангелина Олеговна не очень похожа на безутешную любящую вдову», — мелькнула у Гурова мысль. И слишком уж было удивительным для него, как спокойно Игнатова говорила об изменах мужа. Разве любящая женщина может так спокойно говорить о таких вещах?

— И давно вы в курсе, что у мужа есть… были другие женщины? — уточнил Лев Иванович, надеясь, что узнала она об адюльтере только недавно, после смерти Игнатова.

— Знала всегда, — Ангелина Олеговна снова встала и зашагала по комнате. — Спросите, почему не развелась? А смысл? Сам Володя не заговаривал о разводе. Отношения у нас в семье были хорошие. У нас с ним общая дочка. А я достаточно разумна, чтобы не обращать внимания на дам, с которыми он матросил, скажем так, — презрительно скривила она губы. — Если хотите задать вопрос, была ли я с кем-то из его пассий знакома, то сразу отвечу — нет. Они меня не интересовали. Еще какие-то пикантности нашей супружеской жизни вас интересуют?

— Пикантности супружества — нет, — удовлетворенный ее ответом, кивнул Лев Иванович. — А вот его работа и все, что вам известно о ней, — вот об этом мне интересно было бы узнать.

— А вот эта часть жизни Володи меня вообще никак не интересовала. Меня вполне устраивало, что мой мужчина обеспечивает нас с дочерью, а уж как это у него получается — это его дело. У меня хватает своей работы, чтобы еще интересоваться и службой супруга.