Книга Жизнь под обрез [сборник], страница 39 – Николай Леонов, Алексей Макеев

— Да, такое часто бывает, что муж последним узнает о шалостях жены. Даже если он ревнует ее к каждому столбу. Одно дело — подозревать, а другое… — вздохнул Егор Арсенович и зевнул.

— В общем, такие вот пока что мысли, — сказал Лев Иванович, вставая. — Поеду я, Егор. Устал что-то. Да и вам всем пора укладываться. На многие вопросы, я так думаю, завтра мы найдем ответы. И криминалисты что-то расскажут, и мы, надеюсь, отыщем эту Полину живой и здоровой.

— Ты подозреваешь, что муж и ее убил? — оживился Алаутдинов.

— Да это я так, вспомнил слова участкового Чукина, который мне передавал слухи, что ходят среди работников комбината, — улыбнулся Лев Иванович.

— Что за слухи?

— В народе говорят, что Игнатов убил свою любовницу, потому что она собиралась его бросить, а ее муж отомстил управляющему и тоже его убил.

— Ну это прямо триллер какой-то, — рассмеялся Алаутдинов.

— Триллер триллером, а ты вполне можешь оказаться прав. В том смысле, что ревнивец убил и свою женушку заодно с Игнатовым, узнав о ее изменах. Но тогда получается, что ревность у него — холодная и расчетливая. Очень похоже, что он весьма неторопливо и основательно готовился к убийству.

Вернувшись из гостей, Гуров застал Тамира Васильевича бодрствующим. Тот сидел за компьютером, обложившись какими-то бумагами, и лишь возвращение Льва Ивановича заставило его оторваться от экрана монитора.

— Я думал, что ты у Арсеновича на ночь останешься, — встретил он Гурова улыбкой.

— Поэтому ты и не закрыл двери на замок, — парировал Лев Иванович.

— Вот ничего от тебя не утаишь, полковник! — рассмеялся Улямов.

— Простой дедуктивный метод, — пошутил Гуров и серьезно уже спросил: — Как твои ноги?

— Отошли немного, — смутился Тамир Васильевич, явно не ожидавший такого вопроса. — Алаутдинов тебе про аварию рассказал?

— А откуда ты узнал? — сделал шутливо-удивленные глаза Лев Иванович.

— Дедуктивный метод, — пожал плечами Улямов, и сыщики рассмеялись.

— Чаю не хочешь выпить? Или устал и спать будешь?

— Давай чаю, — согласился Лев Иванович.

Не то чтобы он хотел чаевничать, но просто догадался, что у Тамира Васильевича есть какие-то новости и он хочет с ним поделиться.

Хозяин ушел на кухню, а Гуров, рассудив, решил позвонить Марии.

— Лева, ты знаешь, который сейчас час? — сонным голосом отозвалась жена почти сразу.

— Нет, не знаю, — ответил Лев Иванович. — Я только знаю, что ты не спала и ждала моего звонка. Хотя голос у тебя и сонный.

— Ждала, — вздохнула Мария. — Уехал к черту на кулички и ни разу не позвонил за все время.

— Я тоже скучал, — улыбнулся в трубку Лев Иванович. — У тебя все в порядке?

— Да, в порядке. У меня завтра только дневная репетиция и вечерний спектакль, — зевнула Маша.

— Значит, выспишься…

— Ага, высплюсь, как бы не так! С утра обещала соседке Верочке, что прибегу к ней и помогу сделать прическу ее Татьяне. У девочки в школе какое-то мероприятие намечается.

— Ты, как всегда, в своем амплуа, — рассмеялся Лев Иванович.

Он знал свою жену и иногда не понимал, отчего она и днем, и ночью готова помогать всем и вся, не жалея ни своего времени, ни сил, а иногда даже и здоровья. Но вслух он этого ей, конечно же, никогда не говорил. Знал, что она с укором и непониманием посмотрит на него и промолчит, не ответит. А этот ее укоризненный взгляд он будет носить с тяжестью в сердце и корить себя за то, что не сдержался и задал ей этот, по сути, и так понятный вопрос. Мария была не просто красивая, но еще и очень добрая женщина.