Книга Жизнь под обрез [сборник], страница 40 – Николай Леонов, Алексей Макеев

Только он закончил разговор с женой, как из кухни вышел Улямов с двумя кружками горячего чая.

— Сдвинь распечатки, — кивнул он на столик с ноутбуком.

Гуров аккуратно переместил бумаги, стараясь не смешивать их в кучу. Знал по себе, что, когда работаешь с документами, лучше не нарушать созданный на столе рабочий беспорядок, иначе нужная потом бумага по теории подлости не отыщется, когда она будет край как нужна.

— У тебя сегодня рабочее настроение, — кивнул Лев Иванович на распечатки.

— У меня такое настроение всякий раз, когда нужно быстро найти преступника. Я ведь говорил, что жена меня даже из спальни на это время выселяет, — улыбнулся Улямов.

Лев Иванович сел на диван и, взяв в руки кружку, молча ждал, когда Тамир Васильевич сам расскажет ему о своих изысканиях.

— Я узнал фамилию нашей таинственной Полины, — заявил Улямов торжественно и победно посмотрел на Гурова. — Эти распечатки Гоша забрал еще утром и передал мне, предварительно отметив в них самые частые звонки Игнатову за последнюю неделю. Времени просмотреть их днем, как ты сам знаешь, не было. Вот я, пока тебя ждал, и занялся ими.

— А, так все-таки ждал! — не удержавшись, улыбнулся Гуров.

— Ну не то чтобы ждал… В общем, чаще всего Игнатов общался с тремя абонентами. Один номер телефона, как я выяснил, зарегистрирован на Полынина Дмитрия Сергеевича…

— Это заместитель управляющего, — вставил Гуров.

— Да, он, — кивнул Улямов. — Второй номер — это бухгалтер «Диониса» — Товарова Дина Петровна. — Он взял со стола одну из распечаток и протянул ее Гурову.

— Интересно, интересно… — Лев Иванович наклонился и, поставив кружку на стол, взял протянутую ему бумагу. — Ого, за неделю больше тридцати исходящих к этой бухгалтерше и чуть меньше входящих! Наверняка это будет интересно Верескову и его организации.

— Да, я тоже об этом подумал. Но у них есть свои копии таких же документов, поэтому они наверняка обратили на эту активность внимание. А вот третий номер зарегистрирован на некую Баеву Полину Алексеевну. Имя Полина — знакомое, вот я и начал искать эту Баеву в интернете.

— Ага, и нашел… — Лев Иванович указал на монитор, на экране которого видна была фотография женщины. — Действительно, она очень красивая, эта Полина Баева, — отметил он, глядя на фото.

Женщина и впрямь была красива, но не современной искусственно созданной красотой, а той, которой славились в свое время древнеримские женщины, с которых рисовались и вылепливались древними живописцами и скульпторами богини. Темноволосая, со сложной прической с косой, белокожая, с греческим тонким профилем, с чуть сдвинутыми к переносице бровями, которые придавали ей несколько суровый вид, но которые не портили ее, а делали еще более загадочной.

— Очень похожа на какую-то богиню из римской мифологии, — заметил Улямов. — Она у него в контактах так и была, кстати, записана — «Богиня».

— Да, похожа на богиню из римской или из греческой мифологии, — согласился с ним Лев Иванович, внимательно всматриваясь в фотографию. — Вот только на какую? Их там была тьма тьмущая, и половина из них — вредные и коварные.

— С Баевой он созванивался еще чаще, чем с бухгалтершей. Но, что интересно, звонил в основном ей он, а она или не брала трубку… Вот, смотри, время разговора идет по нулям, — показал он Гурову на нужные строчки, обведенные красной пастой. — Или она быстро обрывала разговор. Сама же ему звонила только два раза, и разговаривали они минут по десять оба раза.