Онлайн книга «День мертвых тел»
|
— Видишь, как выходит, — кивнул Гуров. — Себя Милованов не жалеет. А за Полонского оказался способен убить. Если к мумиям он непричастен, то сверка отпечатков покажет точно, убил он Сифонова или нет. Я и на суд приехать могу. Там и увидимся. Солнце клонилось к закату. Тени стали длиннее, а свет оранжевым и окрашивал теперь прощальным огнем и асфальт, и деревья, и людей. Летние сумерки долги, а прощаться не хотелось, как оставлять хорошего парня Витю один на один с такой прорвой новой информации о старых знакомых. И Гуров, решив, что Аджей спрятан надежнее некуда, а Милованов до конца фестиваля из города точно никуда не денется, предложил: — Виктор Степанович, позвольте официально поблагодарить вас за содействие следствию. А также пригласить на натуральный кофе, с тортом и пирожными, в обществе приятной пожилой дамы. И попрощаемся, как следует, и топор войны между тобой и Молотовой зароем. Что скажешь? Виктор Степанович, человек вдумчивый, солидно покачал головой, взвешивая «за» и «против». И согласился, при условии, что торт будет шоколадным. Милейшую Капитолину Сергеевну о скором визите они уведомили звонком и, попросив не беспокоиться, вернулись к машине. Сами выбрали торт и пирожные, и даже кофе принесли с собой, так что примирение участкового Сизого и гражданки Молотовой проходило в атмосфере по-домашнему уютной. Гуров время от времени поглядывал на телефон, но называл себя параноиком и возвращался к обществу. Полонский к мирной жизни, в которой не нужно пробивать стены лбом, существо, конечно, мало приспособленное. Но ведь не ребенок он, в самом деле. Что может случиться со взрослым мужиком, запертым в квартире с железной дверью и решетками на окнах? Он, Гуров, сделал все что мог — да он о Маше, если здраво рассудить, позаботился хуже. Рано утром они вызовут такси и поедут в аэропорт. И пока Виктор утрясает дело и оформляет его официально, пока оно дойдет до суда, Аджей отдохнет, успокоится и перестанет видеть во всех вокруг врагов. Зачем Гурову это нужно? Да затем же, для чего он поехал в Онейск по звонку пожилой наставницы супруги, встревоженной хулиганскими выходками молодняка под своими окнами. Просто человеком нужно быть. Тогда и жизнь будет лучше, и слова о вере в справедливость смех вызывать перестанут. Они расстались уже в сумерках, сиреневых, бархатных. Гуров был приятно удивлен и удовлетворен вечером, поведение Вити его не разочаровало. Участковый был доброжелателен и вежлив, не слишком налегал на сладкое и даже попросил у Капитолины Сергеевны прощения за былую категоричность и грубость. Пожилая театральная дива растроганно это прощение ему подарила, назвала добрым юношей и сердечно поблагодарила за работу и участие в жизни двора. Во время прощания в глазах Молотовой блеснула искренняя, до неправдоподобности уместная слеза, она передавала Марии пламенный привет и душевно благодарила. Когда такси остановилось у подъезда на улице Ульянова, и Гуров расплачивался, крохотный коготок беспокойства царапнул его по сердцу. Окна его квартирки на первом этаже выглядели безжизненными и пустыми. Нет, Полонский не истерик и на того, кто бегал бы от окна к дверям в ожидании новостей, точно непохож. Может, нервное напряжение взяло свое, и он просто уснул. Легко это у него выходит, Гуров подобное только у младенцев видел: только что кипучей энергией мог город осветить, а отвернешься на мгновение — спит, и не добудишься. |