Книга Горячий танец смерти [сборник], страница 118 – Николай Леонов, Алексей Макеев

— Это что за страдалец? Сынуля? — полюбопытствовал Крячко.

— Муж, — просветил Лев Иванович.

Станислав чуть поперхнулся, но признал, что да, биологически и не такое возможно.

Передача между тем перешла в эндшпиль, ведущий, вдохновленный и полупрозрачный, риторически взывал к небесам о справедливости и деликатно недоумевал, за что получают деньги соответствующие органы. Генерал поморщился, как от зубной боли — надоевшей, но в целом уже привычной:

— Далее и так все понятно. — И, глянув поверх очков, нашел-таки кнопку, правда, не остановки, а паузы.

Теперь красавица Лера Паскевич, застыв, смотрела с экрана с некоторой укоризной. Господа полковники же смотрели на командование и ожидали дальнейших указаний.

— Сюжет относительно свежий, — заговорил наконец генерал, — и по этому поводу уже было поручение руководства, отряжена и отработала группа, взято на контроль и прочее в том же духе. Первичные действия завершены.

— Разумеется, безрезультатно, и план «Перехват» результатов не дал, — на всякий случай уточнил Станислав.

Орлов ожег его взглядом поверх очков:

— Иначе к чему вас-то кликать? Ближе к делу.

Орлов достал из ящика стола бумажную карту, глянул с подозрением — не скажет ли что «молодежь», не обсмеет любовь старого сыскаря к творениям генштабовских топографов. Однако «молодежь» сидела ровно, смотрела прямо и слушала внимательно. И генерал, поправив очки, взял остро очиненный карандаш:

— Признаться, я бы не стал поднимать этот вопрос. Однако я тут поработал немного и выяснил, что некрасивая ситуация с пропажей Паскевич имеет предысторию. Возможно, имеет. Буду рад, если вы мои сомнения развеете.

Он помолчал, собираясь с мыслями. Молчали и подчиненные (это и понятно, любое поручение должно вызреть, прежде чем свалиться на голову).

— В общем, похоже, что Паскевич — это уже третья пропавшая при сходных обстоятельствах. Просто два других случая не такие громкие и тихонько спущены на тормозах.

— Кто б сомневался, — вполголоса сострил Крячко, не шевеля губами.

Орлов скинул очки на кончик носа, Станислав придал себе вид смирный и придурковатый. Генерал отвел горящий взгляд, продолжил:

— Итак, повторяю. Валерия Паскевич — случай третий и самый громкий. За последние годы, по моему впечатлению, имели место аналогичные…

Орлов бережно, чтобы потом стереть можно было, не повредив драгоценную реликвию, очертил продолговатым овалом зону, захватив часть шоссе и прилегающие территории, щедро раскрашенные зеленым. Тут же имели место прерывистые и сплошные синие линии, зубастые линии с подписью «Пес.», причудливые силуэты, напоминающие фигурки из тетриса.

— Леса, болота различной проходимости и карьеры, отличные места для «Зарницы». Что вот это за строения? — поинтересовался Станислав. — Поселок, село?

— По данным карты — поселок карьера «Волчья Яма».

— Или Шужкопа, — вполголоса добавил Гуров.

— Что, знакомые места? — поинтересовался генерал.

— Да так…

— Ну, хорошо, как знаешь. Поселок — не поселок — не могу сказать, карта старая, советская, что там теперь — поселок или пустое место, я не ведаю. Что рельеф отметил — хвалю, потому-то я и взял именно эту старую карту, чтобы наглядно продемонстрировать именно его.

— Да, рельефчик такой себе, — согласился Крячко. — Болота, леса и карьеры, скорее всего, уже выработанные, а то и затопленные. Места уединенные и невеселые, особенно если, скажем, пробить колесо или ввечеру встать на обочине. Не то и похуже — вообще улететь в кювет.