Книга Горячий танец смерти [сборник], страница 151 – Николай Леонов, Алексей Макеев

— Вперед.

— А может, резко направо или налево. Или мы вообще уверенно держим путь в сторону какой-нибудь Слепой елани.

Оказалось, что опасения Стаса насчет елани не лишены были оснований. Полотно шоссе резко шло вниз, а потом тотчас вверх, на дне этой расщелины туман стлался наиболее густо.

— На дорогу смотри…

Гуров не закончил ценное указание: дорога резко ухнула вниз, машина нырнула в туман. И, как бы из ниоткуда, прямо перед носом машины блеснули красным чужие «стопы», как будто к носу придвинулся мокро блестящий зад, серебристый, с серебристым же шильдом.

Выругался Крячко, взвизгнули тормоза — и все стихло, только продолжало бодро урчать радио и резко запахло жжеными покрышками.

— Отличные тормоза, — констатировал Станислав спокойно, пусть и чуть осипло. — Лева, а номер-то знакомый…

В ослабшем свете фар рассмотреть можно было совершенно отчетливо: С177СР — 177.

Серебристо-голубой «БМВ», почти незаметный в мареве, опасно нависал капотом над глубоким кюветом, одно колесо увязло над раскисшей обочиной.

Внизу же, в канаве, мелькнула, как туманный сгусток, бесформенная фигура, двигаясь резко, угловато, неестественно, и валил от нее густой пар, вонючий, как от ячьей шерсти.

— Эй! — крикнул Крячко.

Гуров же, плюнув на инструкции, выстрелил, целя выше темного силуэта. Удивительно легко, необычайно легко для своего размера, туша скользнула в сторону — и растворилась, абсолютно бесшумно. На земле же, в кювете, остался лежать в неловкой позе человек: лицом в траву, рассыпавшиеся волосы залиты красным, шея вытянута, торчат острые позвонки. Справа, с задней стороны шеи к плечу, — ряд рваных ран, из которых струилась кровь. Нащупывая пульс — есть, слава богу, — Лев Иванович бросил:

— Стас, связь есть?

— Нет.

— Мухой из этого оврага, срочно вызывай «Скорую».

Станислав бросился вверх по откосу, Гуров, вынув платок, зажимал раны — странные, глубокие, похожие на следы от собачьих зубов, но куда больше. Подсветив фонариком бесполезного смартфона, сыщик без малейшего изумления узнал раненого.

— Радаев, дурак и уши холодные. Сам же понимаешь — нельзя тебе врать, попадешься. Ты, главное, не помирай до времени.

Рассудив, что больше уже случиться нечему, и потому, отбросив осторожность, Станислав гнал с рискованной скоростью, то и дело косясь на индикатор сигнала.

«Что за… ни одной палки не прибавляется. Ну вот куда тут, ровно ежик в тумане, ни зги ж не видать. Скорей бы уж рассвело».

Как по заказу разошлись небеса, как сквозь плотную вату, пробились яркие солнечные лучи, и, стоило Станиславу взлететь наконец на высокую горку, туман немедленно разошелся — и вот, прямо перед глазами блеснул свет.

Справа и слева к дороге теснились уже знакомые по фото развалины, заросшие кустарником и хмелем, кое-где уже развороченные корнями деревьев, — одно строение, второе, третье, и темно, темно. Вдруг как будто блеснул огонек между пустыми оконными проемами, и одновременно дорога вильнула чуть не под прямым углом направо, Станислав еле подрулить успел.

«Тихо, спокойно, не слететь бы куда. Свет, слава богу, электрический. — Полковник хмыкнул невольно. — После чертовщины этой не удивишься чему угодно, вплоть до блуждающих огней. Что за пакость тут шляется, всего-то в полсотни километров от столицы…»