Книга Кто-то третий [сборник], страница 134 – Николай Леонов, Алексей Макеев

Когда Крячко позвонил Гурову в третьем часу ночи, тот только лег спать. Мария давно уже сопела в подушку, а он работал с базой данных в ноутбуке, знакомился с новостными лентами и сводками прошлых лет. Звонок телефона был резким и громким. Специально, чтобы мог разбудить в любое время и в любом состоянии. Гуров быстро схватил его в темноте и, зажав в руке, поспешил на цыпочках в ванную.

— Стас, что случилось? — выпалил он в трубку.

— Все нормально, — послышался усталый голос Крячко. — Сашку нашего возле мусорного полигона чуть не убили, но все обошлось.

— Ничего себе — нормально! — заволновался Лев. — Ну-ка, давай коротко и по порядку!

— Если коротко, то сегодня ночью Соболев на полигоне образцы отбирал. Я как чувствовал, не отпустил его одного, решил, для очистки совести, подстраховать. А тут два жлоба. Один другого послал за Саньком, сказал: «Завалить и посмотреть, что он принес со свалки». А сам на перехват на дорогу пошел, по которой Соболеву выезжать оттуда, на случай, если напарник не поспеет или не сможет.

— Ты хоть взял его?

— Нормально, обоих взяли. Я тебе вот почему звоню: дело серьезное, они не на местное начальство холдинга работают.

— Вы где? Ты их в Управление привез?

— Нет, мы здесь, в районном отделении полиции. Нет времени возить их, надо потрошить, пока тепленькие. Адрес пиши…

Морщась от боли в распухшем носу, куда недавно угодил кулак Крячко, Лука сидел на стуле и покачивался, как сомнамбула, вперед-назад. Его напряженный взгляд был устремлен куда-то под стол. За окном светало, а Лука все молчал. Наконец Гуров не выдержал. Время поджимало, и сейчас нужно во что бы то ни стало разговорить преступника. Хорошо хоть личность его удалось установить.

— Вот что, Лукин Борис Сергеевич. — Лев поднялся и прошелся по комнате, потирая затылок. — Давайте с вами говорить просто и откровенно. Мы долго пытались давить на вашу совесть, сознательность, объяснить вам, что улик достаточно для следствия, чтобы предъявить вам обвинение. Но все это до вас не доходит. Может, в силу природной тупости, может, трусости, может, приверженности ложным ценностям уголовного мира, к которому вы принадлежите. А теперь смотрите на меня и слушайте! — Он остановился и присел на край стола перед Лукиным. Тот медленно поднял тяжелый взгляд и уставился ему в живот. Гуров снова заговорил, но на этот раз спокойно, короткими вескими фразами: — Вы, Лукин, знаете законы преступного мира и хорошо знаете вашего хозяина и его требования. Приказ вы не выполнили — не убили человека, который перелез через забор полигона. Никто из ваших хозяев не поверит, что вы ничего не рассказали нам, ведь вас взяли в момент нападения, с поличным. А еще вы знаете, что они обязательно заткнут вам рот, чтобы вы никого не сдали. Вас достанут и в следственном изоляторе, и в колонии, чтобы отомстить. Вы не жилец, Лука!

Тот свел брови к переносице, но продолжал сидеть и смотреть на вторую сверху пуговицу пиджака Гурова. Выражение его лица быстро менялось, это было заметно. Значит, до него дошла простая логика событий и их последствий. Он, видимо, прекрасно знал правила. Поэтому и пошел следом за Соболевым, поэтому не бросился бежать, когда рядом появился еще и Крячко, а вступил в схватку. Таков был приказ — убить, и он его намеревался выполнить любой ценой.