Книга Кто-то третий [сборник], страница 171 – Николай Леонов, Алексей Макеев

— Это осталось тайной, — пожал плечами Пожарин, вытирая взмокший лоб рукавом рубашки. — Следствие ведь так и не нашло убийцу.

— Я и без вас знаю, чем закончилось следствие. Меня интересует ваше мнение. Сугубо ваше. Кто убил Кириллова?

— Но я не знаю, представления не имею!

— Пожарин! — повысил голос Лев. — Я вас предупреждаю, если вы еще не поняли, что для вас жизненно важно содействие следствию. Именно два года назад начала работать ваша преступная схема, именно два года назад к вам пришел Кириллов, и спустя всего пару месяцев его убивают, и на его место приходит Курносов. Он начинает активно работать с вами, в его обязанности входят утилизация дешевого сыра и сокрытие следов преступного сговора.

— Это только совпадение, поверьте, — устало пробормотал Пожарин, опуская голову. — Глупое, абсолютно дикое совпадение. Кириллова никто не посвящал в наши планы, да и планов еще толком не было. Не за что было его убивать. Вы думаете, что мы место очистили для Курносова? Так и Курносова мы тогда еще не знали. Его Агранович нашел.

Следующим в кабинет привели начальника службы безопасности агрохолдинга. Курносов держался хорошо, но волнение и отчаяние выдавали бледность лица и сильная испарина на лбу и верхней губе. Гуров подвинул стул и сел возле арестованного, глядя ему в глаза:

— Один только вопрос, Владимир Алексеевич, за что убили Кириллова два года назад?

— Вы меня уже спрашивали об этом, — отозвался Курносов. — То же самое скажу вам и сейчас. Мы не знаем, мы ни при чем.

— Курносов!

— Я сам понимаю, что мне надо больше вам рассказать, чтобы свою участь сделать менее неприятной, но я в самом деле ничего не знаю. Я пытался узнать, как идет расследование, но ничего не узнал, кроме того, что дело осталось нераскрытым. Я ведь знал Кириллова, мы жили в одном дворе. Я очень переживал его гибель, честно.

— Вы — бывший полицейский, неужели вам в голову не приходили хоть какие-то версии? Кириллов был сотрудником агрохолдинга, могли о чем-то судачить, что-то обсуждалось в курилках, о чем-то шептались люди. Неужели никаких версий?

— Нет, — коротко ответил Курносов. — Абсолютно. Вы же понимаете, что меня его смерть тоже беспокоила. И потому, что он мой давний хороший знакомый, и потому, что мне работать на его месте, и надо бы знать, что тут творится. Но ничего.

— Курносов! — снова требовательно сказал Гуров, но арестованный только сокрушенно покрутил головой:

— Поверьте, Лев Иванович! Мне сейчас за соломинку ухватиться хочется, мне бы вам наврать с три короба, лишь бы лояльность следствия заслужить. Но, правда, ни единой зацепки, ни мысли, ни догадки. Да что я, я хоть и подполковником ушел на пенсию, хоть и связи были приличные в органах, но у Аграновича на порядок больше были связи. Его это ведь тоже беспокоило. Сильно беспокоило! Он на кого только выходил, даже на мэрию Москвы, были у него и там люди, кто мог на полицию надавить или хоть информацию получить какую-то о ходе расследования. Его и самого несколько раз вызывали на допросы, и Пожарина тоже. А они сами понятия не имеют, что случилось. Решили, что было просто нападение с целью ограбления. Никто, правда, подтвердить не мог, что у Кириллова на тот момент могли оказаться при себе какие-то ценности или крупная сумма денег. Но других версий не было.