Книга Кто-то третий [сборник], страница 48 – Николай Леонов, Алексей Макеев

— Кого из приятелей он сюда привозил? — как ни в чем не бывало спросил он.

— Ох, подведете вы меня под кулак, — притворно вздохнула Элеонора и принялась выкладывать все, что знала про своего ухажера и его друзей.

По ее словам выходило, что Вася Шило общался чуть ли не со всей Москвой и Подмосковьем. Круг друзей не ограничивался уголовной средой. Среди гостей, которых он, на правах кавалера Элеоноры, привозил в Барвиху, были и бизнесмены не последнего десятка, и столичный бомонд, и банковские служащие, и адвокаты, и простой рабочий люд. Список фамилий перевалил за полсотни, когда Крячко решительно воспротивился нескончаемому потоку информации и потребовал от Элеоноры сузить круг до десятка фамилий, оставив только тех, кого Вася считал наиболее близкими друзьями.

Элеонора минут двадцать ломалась, заявляя, что у Васи нет предпочтений среди друзей, но, в конце концов, десяток фамилий выделить сумела. Из этого списка Гуров и Крячко уже самостоятельно отфильтровали троих. В него вошли банкир Геннадий Самохин, с которым Вася корешился еще со школьной скамьи, приятель по отсидке по кличке «Дрон», ни имени, ни фамилии которого Элеонора не знала, и актер драматического театра Станислав Ерешкин, с которым Вася приезжал к Элеоноре в последний свой визит.

Искать следы Васи решили не откладывая. Станислава Ерешкина найти оказалось проще всего, стоило позвонить в театр, и беспечный администратор выдала операм и адрес, и телефон актера. Комментировать странные правила театра напарники не стали, им беспечность администратора была только на руку. Проживал Ерешкин в Мытищах, где базировался и его театр, так что ехать в глубинку не пришлось. Дом Ерешкина стоял возле речки. Окруженный высокими деревьями, под новенькой крышей, крытой синим профилем, смотрелся он довольно живописно. Двор, заросший диким кустарником и заваленный старой мебелью и прочим хламом, слегка портил впечатление, но в целом дом выглядел достойно.

Гуров поднялся на крыльцо и дважды стукнул кулаком по деревянной двери. На стук откликнулись почти мгновенно. Молодая краснощекая девица распахнула дверь и, дружелюбно улыбаясь, спросила:

— Вы к Станиславу Юрьевичу? — Гуров кивнул, после чего она посторонилась, пропуская гостей в дом, и предупредила: — Придется немного подождать, Станислав Юрьевич принимает ванны.

— Ванны? — Брови Крячко удивленно поползли вверх.

— Ну, да. У него сегодня сеанс, — как неразумному младенцу, принялась объяснять девица. — Дважды в неделю у Станислава Юрьевича омолаживающие ванны.

— Ах, омолаживающие. И как это я сразу не догадался, — съязвил Стас, следуя за ней в просторную гостиную. — И сколько времени занимают эти ванны?

— Минут пятнадцать подождете, и он освободится. Да вы не смущайтесь. Посидите, я вас чаем напою. Сами не заметите, как время пролетит, — предложила она.

От чая полковники отказались, а вот побеседовать с девицей побеседовали. Васю Шило она знала хорошо, в доме Ерешкина он числился почетным гостем, рассказала и историю знакомства Ерешкина и Шило. Как выяснилось, с элементом уголовной среды Ерешкин сошелся на профессиональной почве. В одном из спектаклей ему пришлось играть роль матерого уркагана, и, чтобы верно передать все нюансы характера своего героя, он специально искал встречи с человеком из уголовной среды. Так вышло, что этим человеком стал Вася. Роль Ерешкин сыграл идеально, а с Васей у них образовалась крепкая дружба.