Книга Кто-то третий [сборник], страница 58 – Николай Леонов, Алексей Макеев

— Гостей у Васьки всегда полон дом. Мужики в наколках, при цепях и перстнях. Жрут, пьют, песни орут. Бабы все как на подбор. Жопастые, сисястые, и губы как вантусом вытянутые. А та, что с восьмым размером, самая бесстыжая. Как выйдет во двор, так давай буферами трясти.

— Забудь ты про девкины сиськи, — разозлилась Мария Степановна, — про убийство Васькино говори! Живо! А то сейчас как дам прикладом промеж глаз, нечем будет за девками подглядывать.

— Вот как ты заговорила? Ох, Манька, и зачем я только на тебе женился? — Миньков вдруг уткнулся лицом в ладони и зарыдал в голос.

— Все, сегодня с него толку не будет, — покачала головой Мария Степановна. — Перегнула палку. Прости, полковник, через пару дней приходи. Успокоится мой старик, может, что и вспомнит.

Гуров минут десять простоял у порога, дожидаясь, не пройдет ли у старика истерика, но так и не дождался. Оставил Миньковой номер своего телефона на случай, если муж что-то вспомнит, и пошел обратно к дому Васи Шило. К старику Романычу на двор заходить не стал, обошел стороной. Удовлетворять любопытство коварного старика ему не хотелось. У самых ворот к нему присоединился Крячко.

— Куда пропал, Лева? Я тут с ног сбиваюсь, людей опрашиваю, а ты прохлаждаешься? — налетел он на друга.

— Экземпляр любопытный мне попался, — усмехнулся Гуров. — Целыми днями сидит у окна и в трубу подзорную таращится. Только побеседовать с ним не получилось. Расклеился совсем, жена посоветовала дня через два приехать, повторно побеседовать. У тебя что?

— Да практически то же, что и у тебя. Кто и когда Васю домой привез, ни один из поселковых не видел. Уж как я только их ни пытал, какие вопросы ни задавал, чтобы на нужные воспоминания навести, все без толку. Один раз вроде как повезло, появилась надежда. Есть в поселке женщина, которая за деньги в домах богатеев уборку производит. Так мне сказали, что она и у Васи убиралась. Я к ней погнал. Оказалось, наболтали. Не была она у Васи в прислугах. Вот такие дела, мой друг.

— Вот и мой старик с одной стороны — ценный свидетель, а с другой — такой дряхлец, что его и свидетелем трудно назвать, — вздохнул Лев.

Постояли у калитки, помолчали. Потом он снова заговорил:

— Я вот что подумал: если предположить, что смерть Васи и смерть неизвестного из парка взаимосвязаны, можно пройтись по Васиным дружкам, вдруг они опознают насильника? Та же Элеонора, например.

— Попытаться можно, только что-то мне подсказывает, что снова впустую прокатаемся, — заметил Крячко.

— Может, и не впустую.

— Ладно, поехали, все равно здесь больше делать нечего.

Спустя сутки полковник Гуров стоял у дверей морга, куда был доставлен труп Васи Шило. Он ждал приезда адвоката Сычева и Светланы Рассуловой, которые должны были появиться с минуты на минуту. Адвокат уже звонил Гурову, предупреждал о задержке. Накануне Сычеву удалось изменить меру пресечения своей подзащитной с заключения под стражу на подписку о невыезде. После нападения и последующего ареста Светлана выходила на улицу впервые, поэтому сильно нервничала и никак не могла заставить себя переступить порог. Ей было страшно. Страшно и неловко одновременно.

Проблемы еще не решены, а она снова рискует — пожалуй, так описала бы свое состояние сама Светлана. Всего неделю назад она была совершенно обычной девушкой, молодой, красивой, счастливой, и вдруг в одночасье лишилась всего: уверенности, душевного покоя, жизнелюбия и даже свободы. Все это сменили страх и стыд. Страх перед тем, что будет, стыд за то, что было. В новом состоянии выйти на улицу непросто. Светлана точно наяву видела, как шепчутся зеваки-соседи, обсуждая подробности нападения. И ведь непременно с гаденькой, всепонимающей улыбочкой! Фу, мерзость! А незнакомцы с сальными ухмылками на губах? Они притаились за деревьями, спрятались за поворотом и ждут, ждут, ждут…