Книга Конкурс убийц, страница 42 – Николай Леонов, Алексей Макеев

— Нет.

— Ну, так давайте и свой, и Пятакова, а то мало ли что. Вдруг у нас появятся еще какие-нибудь важные для следствия сведения.

— А вы уже с кем-то беседовали? — настороженно спросил Лемешев.

— Да, говорили, — сделав важное и значимое лицо, ответил Гуров. — С соседями по этажу. И что характерно — все они отмечают неприязнь Слепакова к Кирьянову. Так что нужно обязательно поговорить с этим писателем.

Лемешев кивнул, сделав серьезное лицо.

— Да, обязательно.

Потом они обменялись телефонами, и Лемешев умчался искать Слепакова.

— Вводишь следствие в заблуждение? — хитро улыбнулся Крячко.

— Ничуть, — серьезно ответил Лев Иванович. — Я ведь ничего не утаил. А с Пятаковым мне нужно будет кое о чем переговорить, но это чуть позже. Поедим, а потом встретимся с Ольгой и зададим ей несколько вопросов.

— Да, в этом деле много неясного, — вздохнул Крячко.

— Пока нам никто не мешает, надо бы зайти еще раз в номер и внимательно просмотреть одежду Кирьяновых, — заметил Лев Иванович.

— Надо было сразу нам посмотреть, не от их ли одежды найденная нами пуговица, — заметил Крячко, сообразив, для чего Гуров хочет вернуться на место преступления.

— Так ведь я все боялся, что приставленный к нам молодец быстро вернется и застанет нас за этим занятием. Пришлось бы выкладывать улику. Ладно, поехали, а то наши женщины нас съедят вместо завтрака, если мы опоздаем. Хотя как по мне, так я и есть не хочу. Такая жарища. Эх, окрошечки бы сейчас холодненькой!

Станислав, как и всегда, согласился с другом и, вздохнув, добавил:

— Или пивка холодненького…

* * *

После обеда, проводив жен в номера, Гуров и Крячко встретились возле триста третьего номера. Лев Иванович позвонил Екатерине Родниной, и та открыла им двери ключ-картой.

— Вы долго там будете? — спросила дежурная горничная. — Я не стану вас ждать, у меня дел много. Потом просто хорошо захлопните за собой двери. Знаете, — обратилась она к сыщикам, — я не верю, что Ольга Михайловна виновата.

— Екатерина, скажите, вы Ольгу Михайловну хорошо знали? — спросил Гуров.

— Ну, как хорошо… Я ее знаю уже лет пять. С тех пор как писатели облюбовали наш отель. Она очень отзывчивый и добрый человек, если вы хотите знать мое мнение. У меня дочка в Москве живет. Студентка. Так Ольга Михайловна ей и квартиру недорогую нашла, и вообще помогает дочке — то продукты ей привезет, то вещь какую-нибудь подарит модную. Относится к ней, как к своей дочери.

— Это хорошо, что как к дочери, — понимающе ответил Гуров. — А насколько близки вы были с Кирьяновой? Она не делилась с вами своими семейными проблемами, например, или не рассказывала о своем прошлом?

— Нет, мы не были подругами в полном смысле этого слова, — покачала головой Роднина. — Скорее, просто хорошие знакомые.

— И последний вопрос — камеры наблюдения у вас в отеле стоят только в коридорах?

— Нет, еще и в холле на первом этаже. В номерах и конференц-зале камер нет.

— А у выхода на крышу и на самой крыше они есть?

— Нет, — уверенно ответила старшая горничная. — Их убрали, когда перестали пускать туда посетителей. Если бы они там были, разве бы я рискнула туда кого пускать? — потупилась она.

— Ну, хорошо, спасибо вам, Екатерина Васильевна. Не буду вас больше задерживать, — отпустил горничную Лев Иванович.

Они с Крячко вошли в номер и внимательно осмотрели все вещи, которые нашли в шкафу и комоде. Чемодан, с которым супруги прибыли в Анапу, был пуст. Ольга выложила из него все вещи.