Книга Человек с лицом убийцы, страница 178 – Николай Леонов, Алексей Макеев

– А вот личностные характеристики предполагаемого преступника я с тобой обсуждать не буду, – улыбнулся ей Гуров.

– Ну и на том спасибо, – фыркнула Лещук. – Лев Иванович, я очень ценю, что вы иногда делитесь со мной эксклюзивной информацией, которой нет у других СМИ, и обещаю, что сделаю все, как вы просите. Материал выйдет уже сегодня вечером, после того, как я поброжу по нескольким церквям.

– Не спеши, Леночка, – осадил ее сыщик. – Выполни мою личную просьбу: пусть статья будет опубликована не раньше завтрашнего утра. Причем до того, как люди отправятся на работу. Чтобы они ее могли за чашкой кофе или в метро прочитать.

– Для вас это важно? – немного недовольная задержкой, поинтересовалась журналистка. Гуров в ответ только кивнул. – Хорошо. Значит, материал выйдет завтра утром, часиков в семь.

Когда Лещук ушла, сыщик решил разложить по полочкам и категориям все, что в настоящий момент известно о серийном убийце, а также систематизировать то, что предстояло сделать в ближайшее время. Ловушка для Карающего ангела была расставлена, и теперь оставалось надеяться, что приманка для него окажется слишком привлекательной, чтобы ее не заметить и не отреагировать. Клюнет ли он на информацию о несуществующем на самом деле церковнослужителе – свидетеле преступления, это еще большой вопрос. Если, конечно, киллер был настолько богобоязненным человеком! Однако же, насколько помнил сыщик, Библия учит и защищать свою жизнь. Так что не исключено, что преступник может прийти к компромиссу с совестью и религией и решить, что убить священнослужителя, показания которого могут лишить его свободы и жизни, не будет греховным деянием.

Ну а обвинения в смертных грехах, которые завтра утром прозвучат на всю Москву со страниц газет, из интернета и, возможно, по телевидению, послужат дополнительным стимулом для убийцы пойти на решительные шаги. Если этот тип намерен бороться с грешниками, казня их за смертные грехи, то такое обвинение его вынудит как минимум связаться с Лещук и потребовать от нее дать опровержение. «Впрочем, – усмехнулся Гуров, – такой вариант был бы слишком киношным!»

И тут сыщик замер. Мария, называя вчера смертные грехи, не упоминала ложь. Однако, хотя Гуров и не был глубоко верующим человеком, кое-что о православии он знал и помнил, что ложь все же грехом считалась. Гуров полез в интернет, чтобы получить более подробную информацию об этом вопросе, и тут же наткнулся на девятую заповедь Ветхого Завета: не лжесвидетельствуй! То есть убийца, возомнивший себя карающим ангелом, может решить, что Лещук в своей статье оклеветала его, солгала, нарушив заповеди Господни, а значит, и ее можно приговорить к смерти. Правда, до этого момента киллер убивал только тех, кто совершал смертные грехи, но вдруг он сочтет, что нарушение одной из девяти заповедей тоже заслуживает смерти?

– Твою ж мать! – вслух выругался сыщик. – Втянул, называется, девку в смертельную игру! Ладно, что выросло, то выросло. Завтра с утра приставлю к ней парочку оперов, чтобы глаз с журналистки не спускали ни на секунду. И ее об этом предупрежу. Но только завтра. Раз уж начали такую игру, придется следовать правилам, которые сами и придумали!

Едва Гуров принял решение, как у него снова, словно подтверждая правильность выбора или, напротив, стремясь его вернуть из радужного сна в реальность, зазвонил сотовый телефон. Сыщик достал из кармана мобильник и удивленно уставился на него: звонил Яковлев. Не понимая, что на этот раз может быть нужно бывшему заместителю начальника ОВД, сыщик несколько секунд смотрел на мобильник, а потом сообразил, что сегодня тот должен был получить документы и, возможно, опять возникла какая-то проблема.