Книга Усадьба заложников, страница 113 – Николай Леонов, Алексей Макеев

– Чем дальше, тем интереснее. – Станислав вернулся в кабинет со свежераспечатанным отчетом от Мегеры Давтяновны, которая отчитала Крячко просто потому, что у нее с утра было такое настроение. Так что можно было смело сказать, что сыщику не очень-то и досталось. Если бы он в самом деле где-то был виноват…

Гуров оторвался от бумаг и, приподняв брови, вопросительно посмотрел на друга.

– Как и предполагалось вначале, следов насилия не обнаружено. Но есть следы инъекции на коже головы под волосами.

– То есть ей могли сделать укол, она отключилась, и ее напоили растворителем?

– Не совсем. Дарья отправила кровь жертвы на дополнительные анализы, у нее какая-то достаточно редкая болезнь. Я, если честно, особо не вникал в диагноз, что-то вроде рака крови. Жить ей и так оставалось недолго. Первые анализы показали, что у нее в крови гремучая смесь из лекарств. Следов того, что укол сделан ей насильственно, нет. Аккуратный прокол без синяков.

– Опиаты?

– Нет. Скорее, стимуляторы. Дарья, и Матильда с ней согласна, говорит, что такие стимуляторы принимают спортсмены и игроки в покер, если судить по случаям из ее практики. Они нужны, чтобы долго оставаться в сознании и не терять концентрации ума и сил. Стоят дорого, достать сложно, а Казинидис, судя по всему, принимала их достаточно давно. А потом кто-то вколол ей наркотик, и вместе со всеми веществами в ее крови он уже должен был ее гарантированно убить в течение получаса. А тут зачем-то еще и растворитель добавили.

– Казнь? Показательная смерть? Может быть, хотели что-то этим сказать Казинидису?

Негласно Гуров и Крячко решили пока разрабатывать версию, что убийство Нелли – это либо наказание, либо предупреждение для Казинидиса. Тем более что тело оставили в служебном помещении Гохрана. Может быть, хотели показать таким образом, что для тех, кто убил женщину, нет никаких преград. Ну, или жирно намекнули на старое дело.

Не стоит думать, что Гохрану принадлежат только императорские украшения, хранящиеся в Алмазном фонде. Это становится ясно по названию учреждения: «Государственное учреждение по формированию Государственного фонда драгоценных металлов и драгоценных камней Российской Федерации, хранению, отпуску и использованию драгоценных металлов и драгоценных камней при Министерстве финансов Российской Федерации».

Полное название организации, о существовании которой многие не задумываются, как и о том, где именно хранится государственный запас драгоценных камней страны. И далеко не все знают, что Алмазный фонд – это не музей Московского Кремля, а часть Гохрана и его кладовые находятся на другой территории. Когда-то да, все исторические коллекции хранились в музее, потом, если говорить коротко и утрированно, украшения были переданы для выставки и… не вернулись обратно. Часть была продана за границу, часть осталась в кладовых Гохрана.

– Так. Если коротко. Запасы драгоценных камней и металлов Гохрана пополняются, я правильно же понимаю? – чисто для проформы уточнил Крячко, который и сам вчера почитал общие материалы по их делу.

– Да, – коротко кивнул Гуров и вернулся к материалам самого громкого в истории страны алмазного дела. Попутно он проговаривал вслух то, что читал, на случай если напарник сможет внести какие-то дополнения. Да и так эффективнее запоминалось. За обсуждением всегда лучше думается.