Книга Самое бессмысленное убийство, страница 74 – Алексей Макеев, Николай Леонов

И вот, значит, он расправляется со старушкой, проникает в ее комнату, крадет письма или фото или и то и другое и теперь чувствует себя в безопасности. Ну, или ему так кажется, что он в безопасности.

И здесь-то возникает еще один закономерный вопрос. Что же это за тайна, за которую старушка поплатилась собственной жизнью? Ведь если старушка знала эту тайну уже давно и хранила ее в себе, то ведь логично было предположить, что и дальше она будет ее хранить так же нерушимо. К чему же было ее убивать? Тем более что бабуле было уже восемьдесят лет и года ее, а может, даже и дни и без того были на исходе? Зачем же было брать на душу столь бессмысленный грех, да еще подвергать себя риску разоблачения?

А может, старушка этой тайной как-то шантажировала убийцу? Конечно, в это верится с трудом, но все же такой вопрос имеет право на существование. Тогда, конечно, в убийстве появляется какой-то смысл. Но, опять же, что это за удивительные такие сведения о преступнике?

А уж из всего вышесказанного вытекает самый что ни на есть закономерный вопрос: а кто же убийца? Конечно, кое-что о нем доподлинно известно. Во-первых, он опытный и матерый типаж: вон как лихо вскрыл комнату старушки – и входную дверь, и крышку у сундука, и шкатулку, буквально одним щелчком! А как он убил старушку!.. Профессионал, провались он с его профессионализмом. Ну, а коль профессионал, то, стало быть, немолод: таким-то душегубским и грабительским приемам надо долго учиться. Да и к тому же современная преступная поросль и вовсе не слишком интересуется подобным профессионализмом. У молодых другие замашки.

Так вот – немолод. Возможно, даже старик. Может ли один старик убить другого старика? О да, может. В практике Гурова, да и Крячко тоже, такие случаи встречались, и немало. Значит, старик. И вот тут-то просто-таки сама собой напрашивается мысль: а уж не тот ли это старичок, чье имя – Михаил Ефимович Попов, а прозвище – Пыня? Для чего, спрашивается, он так тщательно скрывает свое знакомство с убитой старушкой Елизаветой Петровной Калининой? О чем они разговаривали той самой ночью, когда их беседу случайно подслушал старик Тунгус? Да ведь они при этом не просто разговаривали, а ссорились и даже упрекали друг друга в каких-то давних грехах! Это, конечно, если верить старику Тунгусу, а отчего ему и не поверить? Вот ведь какое получается дело.

А отсюда следует вывод. Надо подробнее выяснить жизнеописание и покойной старухи Калининой, и деда Пыни. Как именно? Во-первых, подробно и вдумчиво побеседовать с дочерью старухи Надеждой на предмет того, не пересекались ли жизненные пути ее матери с Михаилом Ефимовичем Поповым, а если пересекались, то каким образом, как часто, с какими последствиями и так далее. Ну и, во-вторых, надо заняться жизнеописанием деда Пыни, хотя с ним дело обстоит намного сложнее. Далеко не факт, что сам он захочет что-то о себе рассказывать, а где найти других людей, которые знают старика, неизвестно. Найти-то, конечно, можно, но ведь сколько пройдет времени. А его, времени, как раз и не было. У Гурова и Федора Ильича заканчивался срок лечения, а у Крячко – отпуск за свой счет. Выход напрашивался лишь один – рискнуть и спровоцировать Пыню на откровенность. Мысль, конечно, стоящая, но вот как ее осуществить? Вот тут и надо подумать.