Онлайн книга «Мастер жестокости»
|
Но самое ужасное – это то, что смысл в тексте не просматривался вообще, как если бы было написано по-китайски. Читабельными были только типографские строки. – Нет, это полное безобразие, – признал Гуров, потирая глаза. – Я, по-моему, ослеп и поглупел. – Я вообще с ума сошел, у меня глаз дергается, – посетовал Крячко, – уже и по-печатному ни слова не могу понять. Слушай, Лева, а вот наша хозяйка, она же говорила, что санитаркой трудилась. Глядишь, она в состоянии дать расшифровку этого документа. Лев Иванович искренне восхитился: – Гениально, давай попробуем. Добрейшая Нина Николаевна явилась в архив по первому зову, принеся с собою термос с заваренным шиповником и бутерброды. Пока сыщики подкреплялись, успокаивая расстроенные нервы, она, то хмыкая, то вздыхая, изучала манускрипты и, наконец, признала, что разобрала почти все написанное. Лев Иванович, проглотив то, что имелось во рту, взял ручку на изготовку: – Тогда давайте по очереди. Я буду записывать. Нина Николаевна заметила: – Лев Иванович, тут очень много всего написано, сами видите. Вам прямо все читать или выборочно? – Давайте начнем с малого. Хотя бы ФИО и причину смерти. – Итак. Мерецко Александр Алексеевич, тысяча девятьсот семьдесят седьмой, Москва. Дата смерти – пятнадцатое июня две тысячи восемнадцатого года. Диаметр зрачков – норма, рвотные массы, варикозное расширение вен, трофические язвы нижних конечностей, отечности лица, голеней, стоп, кожные покровы… Нина Николаевна запнулась. Вздернув брови, некоторое время всматривалась в писанину, потом, сняв очки, потерла переносицу. Надела оптику, еще раз присмотрелась и, хмыкнув, закончила: – Отсутствуют. Идем дальше. – Не надо так быстро, – попросил Гуров. – Как это, что значит «отсутствуют»? Так и написано? Старушка обвела карандашом фрагмент «клинописи»: – Вот, Лев Иванович, сами смотрите: «кожные покровы»… а, вот еще словечки: «чистые, без патологий» и «отсутствуют». – Креативно. Великолепно, – пробормотал Гуров, подписывая ксерокопию фамилией погибшего. – А причина смерти? – Инсульт, то есть острое нарушение кровоснабжения головного мозга. – Они там что, совсем? – возмутился Станислав. – Чья фамилия под этим бредом? – Станислав, вы слишком многого от бабушки хотите, – заметила Нина Николаевна. В самом деле, подпись была еще более неразборчива – просто длинная черта, напоминающая затухающую кардиограмму. – Идем дальше, – продолжала пожилая женщина. – Илясов Дамир Касимович, восьмидесятого года рождения… – Илясов, Дамир, – задумался, припоминая, Станислав. – Ух ты, это, погодите, тот самый? – Похоже, Станислав. Восемнадцатое января, двадцатый год. Если вкратце, то инфаркт. – А там что с кожными покровами? – поинтересовался Лев Иванович. – Тут совершенно невнятно написано. Вроде бы чистые, сухие, степень оволосения повышенная, хирургические разрезы, высыпания, припухлости, струпы, изъязвления, врожденные, приобретенные анатомические индивидуальные особенности и фрагменты кожи отсутствуют. – Где это? – спросил он. Дешифровальщик обвела карандашом нагромождение палочек и петель в документе. – Кто-то чертовски остроумный завелся в этом медицинском учреждении, – процедил сквозь зубы Лев Иванович. – Прямо так и тянет познакомиться и посмеяться вместе с ним. Станислав Васильевич, что ты там про Илясова говорил? |