Книга Охота на вампира [Сборник], страница 143 – Алексей Макеев, Николай Леонов

– Почему же в таком случае вы уверенно говорите, что это была женщина? Ведь вы не видели ни ее лицо, ни фигуру.

– Понимаете, у женщин и мужчин совершенно разная манера двигаться. В общем, я абсолютно уверен в том, что это была женщина. Но назвать ее имя я не могу.

– Это могла быть Лариса Федоровна?

– Да, могла.

– А Катя Бескровная?

– И она тоже.

– А жена Дениса Ощепкова, Татьяна?

– И она подходила.

– А может, это была экономка Полина?

Заседателев с сомнением покачал головой.

– Нет, она, пожалуй, не подходит. Слишком уж полная. А эта женщина такой не была.

– Ладно, оставим это. Что было дальше?

– Дальше появились вы. То есть я сначала услышал шаги человека, который прошел мимо моей двери и спустился по лестнице, затем увидел, как вы выходите из дома. После этого вы скрылись, появились уже вдвоем с водителем Володей и унесли тело Погибелова в дом. Я еще слышал, как вы ходите внизу. Потом все затихло. Тогда я наконец-то заснул, но спал очень мало, поэтому чувствую себя сейчас совершенно разбитым. – Художник замолчал.

Теперь он выглядел намного более спокойным, чем до начала беседы. Это было понятно. Заседателев выложил все, что знал, что его томило, и теперь чувствовал себя в большей безопасности. Видимо, он полагал, что у сыщика уже не осталось к нему вопросов, но это было не так.

– Скажите, Юрий Кириллович, а чем Олег Погибелов шантажировал лично вас? – внезапно спросил сыщик.

Художник, который в этот момент собирался еще что-то сказать, поперхнулся словами и с ужасом уставился на сыщика. Гурову даже показалось, что его сейчас хватит удар.

Лев Иванович такого не ожидал и поспешил успокоить собеседника:

– Да ничего в этом страшного нет! Просто я выяснил, что мой бывший сослуживец старался раздобыть компромат на каждого своего знакомого. Я услышал уже несколько историй о том, как Погибелов ставил людей в зависимость от себя. Я не удивлюсь, если даже наша знаменитая скрипачка Катя окажется жертвой его шантажа. Вы ведь не станете уверять меня в том, что приехали сюда, на виллу «Сатурн», чтобы плескаться в море? Я вот вижу у вас незаконченный портрет Погибелова. Мне почему-то кажется, что вы писали его без особой охоты. – Сыщик указал на холст, стоявший на подрамнике в углу комнаты.

Заседателев обернулся, взглянул на портрет, глубоко вздохнул, кивнул и проговорил:

– Да, вы правы. Он заставлял меня писать его портреты. Это уже третий. Два других висят в Москве. Один – в его квартире, другой – в офисе. Да какая уж тут охота! Ведь я прекрасно вижу всю грязь, которая живет в его душе и находит выход на лицо. Да, я это замечаю, а показывать на холсте должен совсем другое – изображать глубокую мысль, тонкую душу. Какая гадость!

– Так чем он все-таки вас зацепил? – повторил Гуров свой вопрос. – Впрочем, кажется, я догадываюсь. Некие незаконные половые предпочтения, так?

Художник закрыл лицо руками.

– Я ничего не мог с этим поделать. – Он опять понизил голос почти до шепота. – Но меня всегда тянуло к детям… в половом смысле. Я не смог удержаться, нашел одного агента, который помогал мне. Но потом выяснилось, что этот субъект поставлял информацию не только таким любителям незаконной любви, как я, но и Олегу Викторовичу. Когда у того накопилось достаточно видеоматериалов, он меня вызвал и показал их. Это было ужасно! Я был растоптан, раздавлен. Он мог диктовать мне любые условия. Его требования были еще относительно скромными.