Книга Постороннее лицо [Сборник], страница 116 – Николай Леонов, Алексей Макеев

– Но если ты уже и так практически все выяснил, зачем тогда ездить, коллег расспрашивать?

– Я просто оказываю услугу женщине, которую очень ценит моя жена. У Екатерины и ее безутешной матери есть вопросы. Чтобы ответить хотя бы на часть из них, я должен быть в курсе всех подробностей этой истории. Согласись, Петр, что сводки отображают далеко не все. Кроме того, следователи работают и к этому времени могут знать гораздо больше.

– Ладно, поезжай, – сказал генерал-лейтенант и махнул рукой, отпуская полковника.

– Хорошо, спасибо, Петр Николаевич, – произнес Гуров, поднялся и направился к выходу из кабинета.

– Погоди, Лев Иванович. Ты ведь не собираешься вмешиваться в расследование? Точно?

– Конечно, нет. Да и зачем, какой в этом смысл? Я просто наведу справки, соберу сведения из первых уст, потом расскажу матери и сестре погибшей женщины, все, что не повредит следствию, и на этом все, обещаю.

– Ладно, тогда я спокоен. Можешь идти, Лева. А я на всякий случай свяжусь с тамошним начальством, утрясу все формальности, чтобы не вышло недопонимания.

Отдел МВД района Братеево находился на улице с таким же названием, располагался недалеко от МКАДа. От управления туда можно было добраться на метро и наземном транспорте, с несколькими пересадками, что не очень-то и удобно. Кроме того, потом полковник собирался встретиться c Екатериной и ее матерью. Поэтому он решил добираться до отдела на своем «Пежо», рискуя надолго застрять в послеобеденных пробках.

Перед самым выездом Гуров снова навел справки и узнал, что дело о перестрелке в ресторане «Арагви» ведет капитан Самойлов Евгений Борисович. Он позвонил дежурному и предупредил о своем визите.

Лев Иванович как никто знал, что работа следователя лишь в какой-то степени состоит из допросов и написания протоколов в кабинете. Хороший специалист безвылазно за столом не сидит. В течение дня он может оказаться где угодно. А Гурову было необходимо застать капитана на месте, чтобы тот обязательно его дождался.

Гуров подъехал к широкому зданию, выстроенному из белого кирпича, около трех часов дня. Он неторопливо поднялся по ступенькам, вошел внутрь и остановился перед турникетом, который разделял небольшое фойе и располагался сразу за окошком дежурного. Навстречу ему как раз шли несколько мужчин. Поэтому Лев Иванович отошел чуть правее, пропустил их и полез в карман куртки за удостоверением, чтобы представиться дежурному и уточнить, в какой именно кабинет ему следует пройти.

В этот момент дежурный, розовощекий блондин плотного телосложения с погонами старшего лейтенанта, высунулся в окошко и зычно выкрикнул:

– Эй, Самойлов, ты куда это лыжи смазал? К тебе же сегодня приедет какой-то полковник из главка. Оттуда звонили, предупреждали, что он после пятнадцати ноль-ноль будет, и просили тебя никуда не отлучаться.

Эти слова прозвучали слишком гулко. Они отражались от стен фойе, отделанных матовой керамической плиткой.

– Ну его, этого полкана, – буркнул высокий мужчина примерно сорока лет, одетый в черные джинсы и основательно потрепанную кожаную куртку.

Его физиономия тоже была слегка помятой, подпухшей и давно не бритой.

– Кому он тут нужен? – продолжил этот страж порядка. – Кто из нас его знает? У меня дел по горло, не могу я в кабинете сиднем сидеть!