Книга Постороннее лицо [Сборник], страница 118 – Николай Леонов, Алексей Макеев

– В связи с гибелью Галины Родионовой.

– Так это была случайность чистой воды. Что и говорить, жутко не повезло дамочке. Со слов ее матери, бежала мимо ресторана на свидание, очень торопилась. Там, дальше по той же улице, небольшая кафешка есть на углу. Надо же было такому случиться – на шальную пулю нарвалась! Да не просто так, а сразу наповал, прямиком в сердце.

Тем временем закипел и отключился чайник. Капитан налил кипяток в чашки, сунул в них пакетики с заваркой, одну поставил перед Гуровым, вторую – перед собой и уселся на свое место.

– Простите, сахар у нас закончился, и конфеты тоже кто-то утащил, – сказал он. – Но это моя беспечность. Здесь, в кабинете, еще три опера сидят, так что за конфетами нужен глаз да глаз, а я слегка расслабился.

– Спасибо, я пью без сахара, – произнес Гуров, усмехнулся и тут же спросил: – Скажите, Евгений Борисович, а среди случайных прохожих еще были пострадавшие?

– Конечно, были! Эти пьяные деятели ведь стрельбу открыли в ответ. Да и сам киллер еще несколько раз пальнул. Так что вот. – Он поискал в бумагах список. – Ирина Логинова, Юлия Пирогова, Максим Солтин.

– Летальный исход у других пострадавших имеется? – сразу же уточнил полковник.

– Нет, обошлось. Логинова и ее муж как раз выходили из ресторана. Когда началась стрельба, они были на крыльце. Пуля слегка задела руку женщины, буквально царапнула. У Юлии Пироговой легкое ранение плеча и вывих лодыжки. Она пыталась быстро пригнуться или плашмя упасть на тротуар и неловко перенесла вес всего тела на ногу. Максиму Солтину пули попали в руку и бедро, обе навылет. Парень еще в больнице. Он тоже просто шел мимо этого заведения.

– Понятно. – Гуров несколько секунд помолчал, оценивая информацию, потом спросил: – А можно теперь рассказать об этом происшествии с самого его начала, со всеми подробностями и с демонстрацией схемы, если таковая имеется? Я должен понимать, где кто стоял или сидел, когда началась перестрелка, и так далее.

– Хорошо, секунду. – Самойлов порылся в папке с документами, достал план, развернул его на столе и произнес: – Это ресторан. Вот его центральный вход, а рядом огромное витринное стекло. Сквозь него практически все помещение видно будто на ладони. Разве что последний ряд столиков, тот, который ближе к кухне, просматривается не так хорошо. Но Горевадзе и его компания сидели вот за этим большим круглым столом с диванчиками, почти в середине зала, ближе к правой стене, если стоять лицом к витрине. Они ужинали, заказывали разные закуски, салаты и шашлык, пили вино и коньяк, сидели долго, на момент нападения часа полтора уже. Киллер сделал первый выстрел примерно в девятнадцать тридцать. Точное время установить не удалось, никто не запомнил или даже поначалу не понял ничего. Стекло витрины достаточно толстое. Снайпер выпустил несколько пуль в разные точки, прежде чем оно разлетелось. Вместе с Горевадзе были телохранители Беридзе и Байрамов, которые открыли огонь в ответ, хотя и видели, что их шеф смертельно ранен. Снайпер попал ему прямо в сердце. Гости Гиви тоже оказались вооружены и почти сразу стали стрелять. Фамилии этих парней – Гусейнов и Хуцишвили. Последний был ранен в плечо, когда, как он говорит, пытался прикрыть собой Горевадзе. Он задержан, находится в больнице под охраной. Оружие у него было незаконное. Гусейнов тоже взят, сидит в СИЗО. У него был незарегистрированный револьвер. Оба телохранителя находятся под подпиской о невыезде за стрельбу в общественном месте, но на оружие у каждого из них имеется разрешение. В этой милой компании были три дамочки, так сказать, пониженной социальной ответственности. Они даже показания толком дать не могут, все как одна говорят, что при первом же звоне разбивающегося стекла полезли под стол, да так там и сидели, ничего не видели и не слышали. Так оно и могло быть. Полицейские из наряда, который первым приехал на перестрелку, их оттуда и доставали.