Книга Постороннее лицо [Сборник], страница 79 – Николай Леонов, Алексей Макеев

– Потому что понял, что мы и так все знаем, без его признаний, – ответил Мозговой. – А еще потому, что сам он там ничего подсудного не говорил.

– Правильно, не говорил, – согласился с этим Гуров. – А на втором совещании выдавал такое. Мы это, наверное, сможем доказать, но ведь собираемся его судить не за слова, а за дела. Прежде всего за практическую стадию подготовки убийства, выбор киллера, назначение даты, обсуждение того, как замести следы. Пока что у нас нет никаких доказательств того, что что-то из этого перечня имело место. Интуиция мне подсказывает, что мы тянем пустышку.

– Почему вы так уверенно говорите об этом? – спросил Тарабрин.

– А ты заметил, капитан, как спокойно он держался? – в свою очередь спросил у него Гуров. – Ведь знал, что мы только что три часа трясли его подчиненного. Скорее всего, Сорокин уже проинформировал его о том, что в квартире Павленко найдены какие-то документы. То есть он знал, что у нас имеются кое-какие козыри в игре против него. Но Трегубов все равно не слишком волновался. Почему? Ответ очевиден. Он знал, что у нас нет и не может быть фактов, уличающих его в организации убийства. Потому как Трегубов этим не занимался.

– Кто же его в таком случае организовал? – удивился Мозговой. – Инесса Турчак, что ли? Со своим помощником Жорой Ступиным?

– Может быть, они, – ответил Гуров. – Во всяком случае, эту версию нужно разработать до конца. Или же это убийство вообще никто не организовывал, не задумывал, не строил планов на сей счет.

– Что ты хочешь этим сказать? – осведомился Мозговой. – По-твоему выходит, что Дмитрия Павленко убил совершенно посторонний человек, о котором мы ничего не знаем? Ему на лесной тропе попался какой-то психопат в плохом настроении, с металлическим прутом в руке? Этот фрукт и прикончил нашего блестящего юриста?

– Возможно, это был и психопат, – сказал Гуров. – Хотя картина преступления говорит о другом. Но ты прав в том, что это мог быть человек, о котором мы ничего не знаем. Он не числится в нашей базе данных. Мы его не подозреваем, не ищем.

– Хорошенькое дело, – пробормотал Мозговой. – Третий день работаем, и все коту под хвост. Мы сделали то, что раньше казалось невозможным, подступились вплотную к такому монстру, как Чугунов, почти взяли его за жабры! Теперь ты говоришь, что этого бизнесмена придется оставить в покое, что все наши усилия были напрасны.

– Почему же напрасны? – сказал Гуров. – Ты посмотри, сколько мы грязи раскопали, вытащили на поверхность за эти три дня! Сначала мы разоблачили вымогателя из «Плотины» Петра Красовского. Затем выяснили, что сотрудники этого предприятия занимались избиениями журналистов, сожгли машину Соломина. Теперь есть готовое обвинение и против самого Сорокина в организации этих избиений и незаконного проникновения в жилище. Еще мы разоблачили сеть борделей, которые действовали под вывеской фитнес-клубов мадам Турчак. У нас тут целый конвейер уголовных дел, только успевай судебные заседания проводить.

– Но ведь главное преступление, убийство Павленко, мы так и не раскрыли, – заметил капитан Тарабрин. – Где и как мы теперь будем искать его убийцу? Станем вылавливать всех людей, которые в тот день были в лесу?

– Нет, всех искать не потребуется, – ответил Гуров. – Я надеюсь, что кое-что нам даст изучение записной книжки Павленко. Этим я завтра и займусь. Вы пока дорабатывайте Сорокина. Мадам Турчак со Ступиным нам тоже еще не все рассказали. Да, и вот еще что. – Сыщик повернулся к Тарабрину и спросил: – Скажи, капитан, вы машину «Рено», которая столкнулась с «Мерседесом» Павленко, нашли?