Книга Улика с того света [сборник], страница 62 – Николай Леонов, Алексей Макеев

– Прервемся. Я должен записать ваши показания. Это крайне важно, – сказал сыщик и тут же пожалел об этом.

Он мог бы достать телефон якобы случайно, лишь для того чтобы было чем занять руки, а потом незаметно нажать на кнопку записи, но нет, честно выложил свои намерения. Зачем? Побоялся оскорбить Байрона недоверием?

– А запиши, – внезапно согласился тот. – Я не против.

Гуров зафиксировал мобильный телефон на подушке. Речь Байрона звучала очень тихо. Он был в своем уме, изъяснялся четко, но с немалым трудом, наверняка испытывал боль и сильную слабость. Запись могла оказаться плохого качества, но сыщик все равно использовал возможность сохранить эти данные.

– Готово, – сказал он. – Дальше.

– А дальше все пошло не по плану, – продолжил Байрон. – Катя, оказывается, искала не Андрюху, а меня. Поэтому она и пришла во второй раз, наобум притопала в то кафе, где мы встречались, правда, сказала мне об этом уже после общего собрания. Закрутилось у нас с ней все так быстро и так сильно, что я с мыслями не успел собраться. Веришь ли? Это была самая настоящая любовь, Лев Иванович. Многие о такой даже мечтать не могут, а мне повезло.

– Что же в ней было такого особенного?

– В ком? В нашей любви или в Кате? – с улыбкой спросил Байрон. – Я в обеих тонул, да так и не выплыл. Главное, не сказать, что Катя была писаной красавицей. Было ей тогда около сорока лет, но смотрелась она на двадцать пять. Эта женщина брала другим. Например, мало говорила. Почти ни о чем не спрашивала. Не пилила. Не упрекала. Не требовала. Моя жена в сравнении с ней проигрывала по всем статьям. Но я сразу решил, что не буду разводиться. Во-первых, с женой я через многое прошел. Она мне как верный боевой товарищ. Во-вторых, вот это создание я тоже не мог бросить. – Он повернул голову в сторону соседней кровати.

Марина глубоко спала и не слышала разговор, происходивший над самым ее ухом.

– Дочь. Нет, я не собирался уходить от них. Эти женщины навсегда останутся моими. Но Катя совсем другое дело. Целая история. Сверкающая, надрывная, восхитительная. Приход после наркоты ни в какое сравнение не идет.

– Такие вот истории и наркота убивают с одинаковой силой, – проронил Гуров и поправил мобильный телефон, сползший с подушки.

Байрон безучастно проследил за его рукой и проговорил:

– Она сама не догадалась бы о том, чем мы занимаемся. Андрюха работал на киностудии, заводил знакомства с ветеранами шоу-бизнеса, втирался в доверие, а потом сливал нам адреса. Сначала он ходил за добычей вместе с нами, а потом стал реже это делать. Сказал, что менты его могут вычислить, а потом и на нас выйдут. Незванов стоял на стреме, а мы с Семеном обычно и делали самую тяжелую работу, не пропустили ни одной квартиры из тех, адреса которых знали.

Обо всем этом Гуров уже слышал раньше, десять лет назад, но перебить Левинского не пытался. Каждое его слово было на вес золота, даже если звучало в сотый раз. Суть состояла в новом контексте.

– Мы встречались у нее дома. Она уже успела выскочить замуж и развестись, но квартирка была съемной. На ночь я у нее не оставался никогда, потому что опять же семья у меня была. Однажды мы взяли в одной квартире часы, громоздкие, бронзовые. Деть мне их было некуда, дома оставить не мог из-за приметности, а лгать жене о том, что мне их отдали на реставрацию, не хотел. Отвез часы к Кате. Она не спросила о них ничего. Ходила мимо и молчала, будто бы это было не что-то довольно ценное, а самая обыкновенная табуретка. Я тогда подумал, что могу ей обо всем рассказать, и станет понятно, как у нас дальше пойдет, уйдет она или останется. Выслушала меня Катя, обняла и сказала: «Я влюбилась в грабителя! Скажи мне кто-нибудь об этом раньше, я бы не поверила». Вот и все, Гуров! Не было ни воплей, ни слез, ни криков о том, что я должен сей же миг пойти в полицию и покаяться. Жена, будь она на месте Кати, непременно устроила бы мне выволочку, стала бы рыдать, еще и дочку наверняка привлекла бы к этому процессу. Почувствуй разницу.