Книга Сомнение Гурова, страница 117 – Николай Леонов, Алексей Макеев

– Вот такая работа уже по мне, – заявил Крячко, забирая документы. – Искать грязь на кого-нибудь куда приятнее, чем в подъезде старушек опрашивать.

Тут Гурову позвонил Сурков. На обработку изображения ему потребовалось немного больше времени, чем он обещал сыщику. Капитан начал было оправдываться, но Гуров его остановил, сказал, что это не существенно, поскольку скоро они сами эту бумагу увидят. Сурков оборвал свои извинения на полуслове и доложил Льву Ивановичу, что на бумаге под фотографией были комбинации цифр: «21.5.2; 8.6.7; 22.6.5».

– Что это такое, я не знаю, – сказал аналитик. – Возможно, какие-то коды или же что-то совсем другое. К примеру, примитивный книжный шифр: страница, строка, слово.

– Ладно, будем разбираться, – проговорил сыщик. – Игорь, тогда тебе другое задание. Еще раз внимательно посмотри видеозапись. Может быть, где-то на обоях, косяках, потолке окажутся еще какие-то цифры. Можно распознавание изображения настроить именно на это?

– Попробую, Лев Иванович, – ответил Сурков.

– Вот и хорошо. А мы на месте осмотримся. Может быть, и сами что-то еще найдем, – проговорил Гуров и отключил связь.

– Думаешь, эти цифры что-то значат? – осведомился Крячко.

– Они точно что-то значат. Вопрос в том, что именно, – со вздохом ответил на это сыщик.

Двери подъездов дома, в котором проживал Желизняк, выходили на улицу, а не во двор. Напротив него был небольшой сквер. Поэтому сыщикам не приходилось рассчитывать на то, что из окон других домов кто-то мог бы увидеть тех людей, которые заходили к полковнику. Тут никак не могли помочь и записи с видеокамер, которые были установлены практически во всех магазинах.

Крячко сразу обрадовал тот факт, что подъезды пятиэтажки были трехквартирные. Это означало, что слишком долго обход жильцов не продлится. Он даже не стал подниматься с Гуровым на третий этаж, в квартиру убитого полицейского, а сразу же позвонил в первую попавшуюся дверь.

– Кого там черт принес? – донесся грубый голос из квартиры.

– Откройте, полиция! – заявил Крячко.

Гуров пожелал ему удачи и пошел наверх.

Желизняк проживал в трехкомнатной квартире, обставленной дорогой мебелью. Гуров не был специалистом в этой сфере, но даже обывательского взгляда на интерьер квартиры было достаточно, чтобы понять, что все это обошлось владельцу весьма недешево. Кожаные диваны, столы и стулья с резными ножками, шкафы с позолотой явно стоили Желизняку целого состояния. Вряд ли полковник полиции мог купить их на свою зарплату. Впрочем, он мог получить состояние в наследство, но пока данное предположение сыщик не проверял. Оснований для этого у него просто не было.

Первое, что сделал Гуров, войдя в квартиру, так это забрал записку с цифрами из-под фотографии, висящей на стене, и аккуратно поместил ее в пластиковый пакет. Конечно, Лев Иванович был немного разочарован тем обстоятельством, что эта бумажка не дала ему серьезной подсказки в раскрытии преступления, но и окончательно сбрасывать ее со счетов не стал.

Версия Суркова о шифре могла быть вполне правдоподобной, и сыщик прошелся по квартире, чтобы определить, сколько в ней книг. Оказалось, что их тут не так уж и мало. В комнате, видимо служившей кабинетом, ими были заставлены два больших шкафа.

Глядя на переплеты, Гуров понял, что полковник, ныне, увы, уже покойный, любил читать. Очень многие книги выглядели достаточно потрепанными, словно владелец перелистывал их не один раз. Вместе с тем видно было, что полковник бережно относился к ним.