Книга Сомнение Гурова, страница 206 – Николай Леонов, Алексей Макеев

– Я все же считаю, что у вашей Сотниковой с мозгами не все в порядке, – проворчал Орлов после замечания Станислава.

– Все у нее с ними в порядке. Психиатры заключение дали, сказали, что вполне вменяема, – заявил Крячко.

– Читал я эти заключения, – буркнул Орлов. – Ненормальной я Сотникову считаю потому, что не могу себе представить, как милая девушка кому-то хладнокровно горло ножом перерезает. Тем более если этот человек уже не может защищаться. Как она опытных полицейских обездвиживать-то умудрялась?

– Обычный клофелин, – ответил сыщик. – Выпивали по рюмке. Жертва – с клофелином, она – без него. Полицейский отключался. Преступница привязывала его к стулу и ждала, когда он очнется. Потом зачитывала свой приговор и приводила его в исполнение. У нее все было четко рассчитано. Эта особа даже Писарева на кладбище притащила. Тот, видите ли, любил всякие извращения в сексе. Ему показалось, что ее предложение заняться любовью на могиле придаст дополнительную остроту ощущениям. Преступница точно знала, чего хотела и как могла добиться желаемого. Не стоит ее оправдывать.

– А я ее и не оправдываю, – приняла камушек в свой огород Строева. – Просто знаю, что за своего любимого могу убить кого угодно. Правда, не таким способом. Я предпочла бы пистолет или яд.

– Та-ак, Лева, – с деланым испугом протянул Крячко. – Теперь ты будешь ту еду, которую Мария к столу подает, сначала сам в каждой тарелке пробовать. Вдруг она сочтет, что мы тебе враги, и отравит всех нас?

– Нет, Стасик, для тебя такая доза яда понадобится, что ее ни в одну тарелку не запихаешь, – в тон ему ответила Строева. – Так что лично для тебя я приготовлю пистолет. Он понадежнее будет.

Этот обмен колкостями немного разрядил обстановку, отвлек всех от обсуждения Сотниковой и ее поступков.

К тому же созрела первая порция шашлыков, и честная компания решила выпить по рюмочке под хорошую закуску. Орлов считал себя гуру в приготовлении шашлыков, хотя почти все его знакомые к этому относились весьма скептически. Правда, с утверждениями генерала они не спорили, поскольку он очень сильно обижался на тех людей, которые пытались критиковать его кулинарные способности.

Однако в этот раз шашлыки получились действительно великолепными. Друзья накинулись на еду, позабыв на время о работе и обо всем, что с ней связано.

А вот Строевой мысль о Яне не давала покоя. Она не оправдывала девушку, но, будучи актрисой не только по призванию, но и по духу, постоянно примеряла на себя ее шкуру. В какой-то степени Мария понимала Сотникову и даже сочувствовала ей. Вырасти в обстановке, где профессиональная честь считалась самой главной ценностью в жизни, и столкнуться потом с полным пренебрежением к этим правилам! Такое испытание действительно могло сломать психику юной девушки.

Строева словно сама была ею. Она чувствовала то разочарование, отчаяние и безысходность от неспособности что-то изменить, которые, по мнению актрисы, должны были стать главными чувствами в жизни Сотниковой. Именно тот факт, что так и не смог найтись человек, способный обогреть и вернуть к жизни девушку, разочаровавшуюся в главных ценностях, и пробуждал в Марии жалость к Сотниковой.

– Лева, вот ты мне честно скажи, неужели тебе Яну совсем не жаль? – вернулась она к прерванному разговору.