Книга Обвинение предъявлено Гурову [Сборник], страница 194 – Николай Леонов, Алексей Макеев

На сей раз Валерия думала еще дольше, наконец-то поставила плюсик. После этого она сразу сделалась мрачной, почему-то совершенно утратила свое недавнее оживление.

– Теперь самое главное. Мы не знаем, почему именно субъект зациклен на вашем произведении, а также не можем сказать, связано это с вашей личностью напрямую или нет. Но сам факт этой вот зацикленности можно считать установленным. Отсюда предположение. Этот человек обязательно должен был обсуждать с вами сцены из романа, возможно даже в процессе его написания. Порой вы ловили себя на мысли о том, что эти обсуждения ему слишком уж сильно нравятся, увлекают, захватывают, даже слегка возбуждают его.

– Будто вводят в какой-то мистический транс, да? – едва слышно пробормотала Валерия.

– Вы вспомнили кого-то из своих близких знакомых, – немедленно констатировал Гуров.

Валерия низко опустила голову, немного помолчала и произнесла:

– Надо же, именно у этого человека получилось наибольшее количество плюсиков. Значит, он и есть тот самый маньяк? Но это невозможно, Лев Иванович! Совершенно невероятно! Такого просто не может быть!

– Почему?

– Да потому что это Татьяна, моя секретарша. Она ведь женщина!

– А вы подумайте хорошенько и снова постарайтесь все взвесить. Так ли это невозможно, как кажется на первый взгляд? Приходилось ли вам замечать за этой женщиной странности, которые слегка настораживали вас? Была ли у нее физическая возможность проделать нечто подобное или наше предположение является совершенно фантастичным?

– Она помогала мне писать большую часть всех кровавых сцен, прорабатывать и выверять некоторые моменты, – пробормотала Валерия. – Именно Татьяна придумала ту фразу, которую маньяк пишет у меня в романе и оставляет около жертв в настоящей жизни. Она подсказала мне и название книги. Я всегда довольно легко придумываю героев и лихо закрученный сюжет, а вот с этим дело у меня обстоит крайне тяжко. «Удар амбидекстра» было идеальным названием по всем пунктам. Оно емкое, хлесткое, где-то загадочное и полностью соответствует основной канве сюжета.

– Что-нибудь еще? – спросил Гуров.

Полковник видел, что губы молодой женщины то подрагивают, то сжимаются в нитку. Ему казалось, что она не решается сделать какое-то признание.

– Так, мелочи, сейчас всего и не упомнишь. Знакомо ли вам вот какое ощущение? Вот вы общаетесь с человеком, и все вроде бы нормально идет, хорошо даже, но периодически что-то словно царапнет по нервам, возникает такое мимолетное чувство, которое, впрочем, мгновенно уходит, не дает каким-либо опасениям сформироваться в мозгу.

– Конечно, знакомо. Например, прямо сейчас у меня сложилось ощущение, что вы вспомнили нечто конкретное, но почему-то не желаете говорить.

– Лев Иванович, а это точно она? Да, я нахожу в Татьяне все признаки, перечисленные вами, пытаюсь принять данный факт одновременно, но все это просто в голове у меня никак не укладывается! Неужели я все это время жила и работала рядом с убийцей и ничего не замечала? Она играла со мной, будто темный ангел сидела на плече, помогала воплощать в жизнь замыслы и идеи? Или это я помогала ей? Скажите, а у вас есть улики, которые прямо указывают на Татьяну?

– Только косвенные. Но это лишь вопрос времени. Поверьте, Валерия, мы не ошибаемся. Все сходится именно на ней, и мы сумеем это доказать. Так что именно вы вспомнили?