Книга Тайна убитой актрисы [сборник], страница 150 – Алексей Макеев, Николай Леонов

Пока Крячко разговаривал с лечащим врачом, Гуров и Букатов подошли к кроватям парней. Обоим было по двадцать пять лет, оба толком нигде не работали, обоих хорошо знал участковый. Любители пива, поорать ночью на лавке у подъезда, подраться с кем-то из чужаков. То, что Беглов и Сухарев еще не попали в колонию, говорило либо об их лени, неумении организовать серьезное доходное преступление, либо, наоборот, о тонком расчете, хитрости. Возможно, что оба просто еще не попадались на серьезном криминале.

Выглядели пострадавшие не очень хорошо. Гуров с уважением подумал о майоре Огольцове, который один сумел разогнать группу подвыпивших разгоряченных парней, а двоих даже уложить на больничную койку. Не сказать, что уж очень хилые и слабенькие эти двое. Высокие, худощавые. Не атлеты, но врезать как следует могут. У Беглова, того смуглого, который возле стены лежит, костяшки пальцев сбиты, но уже заживают. Значит, это он раньше дрался, причем крепко. Любитель подраться. А в этот раз ему лицо сильно попортили, ишь как перекосило. И ребра сломаны – грудная клетка перетянута. Видать, пропустил хороший удар ногой от Огольцова. А у второго, Сухарева, сломаны и рука, и нога, попался парень на грамотный прием спецназовца.

– Ну что, ребятки, поговорим? – произнес Лев, вставая возле спинки кровати Сухарева.

– Полиция, что ль? – сипло спросил Сухарев и отвел глаза, демонстративно разглядывая стену.

Беглов промычал что-то нечленораздельное, пошевелил вспухшими губами и стал смотреть на визитеров одним глазом. Второй заплыл и не открывался. Ясно. Никто из пострадавших не горит желанием давать показания и вообще говорить с полицией. Судя по тому, что парней бросили их дружки, если там вообще их дружки были, а еще по тому, что пострадавших до сих пор никто из знакомых не навестил, особого веса в криминальном, да даже в хулиганском мире они не имели. И надеяться им особенно не на что. Вот за это и надо уцепиться, решил Гуров.

Скверное самочувствие, стыд, что тебя отделал так один человек. И не только тебя. Холодный кафель больничной палаты, чужая больничная одежда, кровать, на которой до тебя лежал уже не один человек, запах дезинфицирующих средств и ощущение, что сейчас от тебя ничего не зависит, ощущение почти полной беспомощности – все это может довести до истерики или полной апатии кого угодно. Тем более, если у тебя неустойчивая психика человека, склонного к употреблению алкоголя и наркотиков.

– Полиция, полиция, – почти равнодушно проговорил Лев. – А вы думали, кто к вам может прийти? Дружки ваши? Похоже, что не нужны вы им, да и нет у вас друзей. Одни вы тут. Это возле кафе вы толпой борзые были, когда против вас один человек оказался. А он взял и накостылял вам всем. Из-за чего весь сыр-бор произошел?

– Обычное дело, – просипел Сухарев. – Выпили, подрались. Сами, что ль, молодыми не были!

– А мы и в молодости не пили и не дрались, – ответил подошедший Крячко. – Мы в кино ходили, книжки читали. Кстати, и сейчас с удовольствием предаемся этим занятиям. И вам советовали бы. Из-за девки, что ли, подрались? Вы ее зацепили, а он вмешался?

– А че ему будет за нас? – попытался усмехнуться Сухарев, но вместо улыбки у него получилась почти клоунская болезненная гримаса. – Ну, за то, что он нас покалечил?