Книга Дорожный снайпер, страница 195 – Николай Леонов, Алексей Макеев

– А ведь нам надо будет этот гроб в порядок привести. У «Весты» все четыре колеса прострелены, а у этой махины – только два. Если быстро поставить запаску, на другое колесо наложить заплатку и подкачать – можно будет ехать.

– Давай, займитесь с сержантом этим делом, – ответил Гуров. – А я в таком случае проведу небольшой обыск в этом помещении.

Оставив Власова под присмотром сержанта Муравьева, он вернулся в домик. Осмотрел первую комнату, потом вторую и третью – обе служили спальнями. В дальней спальне он обнаружил в полу расшатанную доску. Вынул ее, и под ней обнаружился тайник. В нем лежали пистолет с запасом патронов, пачка долларов и документы на имя неких супругов Приходько. Как видно, все это должно было пригодиться сообщникам, если бы пришлось срочно скрываться.

Пока он проводил обыск, Крячко и Лазарев подготовили машины. Крячко сел за руль своего «Опеля», туда же усадили раненого Муравьева. Сержант Лазарев сел за руль «Ленд Крузера», рядом с ним устроилась Маслакова, а Гуров и Денис Власов заняли заднее сиденье. Когда думали, как рассаживаться, Лидия Андреевна дважды успела заявить, что ей все равно, где ехать, но только не в одной машине с Еленой Полубояриновой. И кавалькада двинулась в обратный путь.

В первую очередь они заехали в больницу – Гуров опасался за здоровье сержанта Муравьева. Там же, в больнице, он думал оставить и Лидию Маслакову. Однако она решительно этому воспротивилась:

– Ни в какую больницу я ложиться не собираюсь! Отвезите меня домой! Я хочу принять горячую ванну, смыть с себя всю эту грязь и переодеться. Потом займусь этими двумя фингалами, – указала она на лиловые синяки на своем лице, – может, удастся их как-то замаскировать. А если нет, надену черные очки и пойду на работу. Один Толстов без меня точно не справится.

– Неужели вы так любите свою работу? – удивился Гуров. – Мне кажется, банк мог бы без вас день-другой обойтись…

– Банк? – пожала плечами Маслакова. – Вы не понимаете главного. Этот банк основал Петр, он – его детище. И когда я нахожусь на работе, я словно разговариваю с Петром, веду с ним мысленный диалог. Наверное, все дело в этом.

– Хорошо, не буду настаивать, отвезем вас домой, – согласно кивнул Гуров.

И они поехали к дому, где жила руководительница кредитного отдела. Лев вышел вместе с ней из машины, довел ее до дверей подъезда и, прежде чем попрощаться, спросил:

– Сейчас, когда никто из преступников нас не слышит, скажите: кто в этой паре все-таки главный? Кто все задумывал, кто отдавал приказания?

– Я ведь вам уже говорила, – с некоторой досадой ответила Маслакова, – главная – она. Она вертит им как хочет. В ней, в Елене, весь корень зла.

– Хорошо, я вас понял. Еще раз простите меня за все, что вы пережили по моей вине, – сказал Гуров и, распрощавшись с Маслаковой, сел в машину. – А теперь давай в Управление, – обратился он к Лазареву. – Надо нам побеседовать с нашими любителями отдыха на природе.

Власов тут же откликнулся с заднего сиденья:

– Если вы меня имеете в виду, то я заявляю решительный протест. Я с вами ни о чем беседовать не собираюсь. Все допросы – только в присутствии моего адвоката и под протокол. Остальное – после того, как нам будет предъявлено обвинение.

– Ты, сержант, езжай, не слушай дяденьку, – усмехнулся Лев и повернулся назад, чтобы видеть лицо задержанного: – А вы не замечаете противоречия в собственных словах?