Онлайн книга «Подвал с секретом»
|
Брата утопил, вылез на берег и часа три лежал, приходя в себя. Не от ужаса содеянного, от испытанного кайфа. Потом встал, пошел куда глаза глядят. Пока шел, доходить стало, что за страшный поступок совершил. Тяжесть навалилась, тоска невыносимая. Мозг мысль сверлила: «Нет больше брата, нет малька». И так паршиво стало, что сил нет. Чтобы мысли прогнать, на бег перешел, долго бежал, пока с мостков в реку не упал. Ударился головой о булыжник, сознание начало уходить. Подумал: «Вот и возмездие пришло. Быстро». Очнулся в избушке, бабка над ним колдует, травами у носа водит. Оказалось, внучок ее Верелыгина из воды вытащил. Не стал Верелыгин себя обозначать, притворился беспамятным. Три недели у бабки пролежал, пока она его выхаживала. Потом домой вернулся. А Олимпиада уже и замки сменила, и вещички его на свалку отволокла. Похоронила заживо. Вот тогда Верелыгину вся глубина ее коварства и открылась. Не нужен ей был ни он, ни брат его, а только квартира. Как же он злился, как бесновался, вынужденный вернуться в Пудыши, в дом прадедов и дедов. Метался по комнатам, точно пес цепной. Подушка-думка, любимое развлечение брата, на глаза попалась, так он ее пинал до тех пор, пока она не лопнула. Упала подушка по центру кухни, тогда только затих. Дошло, что братову душу почем зря погубил и себя убийцей сделал. А все ради чего? Ради того, чтобы твари этой вольготно жилось. Тогда первый раз головная боль накатила, да такая, что хоть на стену лезь. Как в подполе оказался, не помнил, очнулся от боли. Рука изрезана, на землю кровь сочится, в стороне тесак дедов валяется. Испугался. Все, думает, «крышу» окончательно снесло. Вот сейчас башка лопнет от боли, и все закончится. Притих, смерти дожидаясь, а головная боль-то прошла. Вылез из подпола, полотенцем руку обмотал, спать лег. Пару недель отлеживался, потом встал, на работу пошел, восстанавливаться в правах. Через какое-то время боль снова вернулась. Снова себя порезал, отпустило. Пару месяцев так протерпел и понял, чего от него его черепушка требует. Повторения кайфа, вот чего. Решил было с Олимпиадой расквитаться. Два в одном, так сказать: и кайф получит, и обидчицу накажет. Уже и план составлять начал, да побоялся. Дружки у Олимпиады крутые, тут тюрьмой не отделаешься, убьют и не поморщатся. А жить-то вдруг так захотелось, что и с обидой мириться согласен. А потом на автостанции к нему мужик подошел, попросил подвезти. Верелыгин без задней мысли попутчика взял, дурная тема по дороге возникла, когда попутчик захрапел. Привез он его тайком в Пудыши, в подпол сгрузил, ну, и сделал все что захотел. Месяц после этого как на качелях: то взлет, то падение, то эйфория, то депрессия. Потом снова попутчик, на этот раз Верелыгин сам позаботился о том, чтобы тот заснул. Снотворное в бутылку из-под колы намешал и выпить предложил. Дальше уже пошло по накатанной схеме. До тех пор, пока Струбалин к нему в машину не сел. Его аллергия на мед все карты спутала. Больше рассказывать Верелыгину было нечего. – Вот и думай, с чего все началось и что тебе теперь со всем этим дерьмом делать, – закончил он. – В любом случае оставить тебя здесь я не могу, ты ведь понимаешь, – помолчав с минуту, проговорил Гуров. – Выходи, сдавай карабин, а там суд решит, какого наказания ты заслуживаешь. Одно могу гарантировать: сдашься добровольно, показания подпишешь, я позабочусь о том, чтобы Олимпиада от правосудия не ушла. |