Онлайн книга «Тело с историей»
|
Эта постановка будет завершена, и она просто обязана иметь успех. Одно плохо: у нее, Юлии, были абсолютно иные планы на те деньги, которые почивали теперь в театральном сейфе. Денег было жаль. Но Лешу было жальче. Если бы она могла послать его ко всем чертям! Разумеется, она соврала, спала она с Сидом, и постоянно, и с огромным удовольствием. Собственно говоря, она с Ситдиковым-младшим познакомилась только ради того, чтобы выйти на старшего. Зачем? Машели она не солгала, утверждая, что влюбилась. Конечно, любовью тут и не пахло, просто у Лялечки за годы кривды до такой степени все извратилось, что она не могла выразиться точнее. При первой же встрече и осознании того, кто перед ней, Юлия испытала полноценную замену всему: любви, влечению, восторгу. А именно: ощущение, что вот и Он, инструмент, который при должном использовании решит все ее проблемы, и вот Шанс, который нельзя упустить. О такой мелочи, как сам Сид и тем более его братец, она как-то не думала. Сильный, независимый, талантливый, официально не терпящий над собой ничьего диктата – отлично! Осталось только набросить аркан и заставить делать то, что требуется Юлии. В реальности достичь удалость немного. В том, что ему казалось мелочами – бумажки, чековые книжки, кредитки, – Сид подчинялся (точнее, полностью доверял, что бесило неимоверно). В том, что полагал главным, не уступал ни на йоту. И, что самое страшное, это она в нем нуждалась, а не он в ней, – это было обидно. Оглядываясь назад, Юлия с горечью обнаруживала, что ведь никто и никогда к ней серьезно не относился, как бы она ни старалась. Все эти школа с золотой медалью, разряды по спортивной гимнастике, красный диплом театрального… Да-да, гордячка Машель, на себе зацикленная, просто позабыла, что и театральный «бесталанная» Юлечка окончила с отличием. Никто не скажет, что плохи мозги: в любое дело, пусть сто раз новое, она вникала с ходу. Был у нее талант, и не один, да и три с половиной рабочих октавы в голосе бесспорны. Кому-то наличия и одного таланта было бы достаточно, чтобы с ним носились до пенсии, а вот Юле – нет. Не было уважения. Она – вечная Лялечка, и ее потолок – прятаться за чью-то широкую спину, сидеть у кого-нибудь на коленках и лепетать детским голоском милую чушь. Она, по-змеиному хитрая, сумела и этот недуг превратить в подвиг: отказать милой Юлечке в ее просьбах не мог никто и никогда. Это было немыслимо, вряд ли кто-то – даже Машка! – сумела бы придать голосу столько обаяния, столько нежности и трогательности, никто не мог просить так кротко и неотразимо. Сид смог. Это после всего, что она для него сделала, после всего, что было сказано и в постели, и вне ее! При одном воспоминании об этом моменте у Юли челюсти сводило: «Не вздумай делиться с ним ничем, слышишь?» И какое страшное, спокойное, снисходительное лицо было у него: «Закрой рот. Не смей мной командовать». Нет, Лешенька другой. Он нуждается в ней и совершенно этого не стыдится. Он понимает, что без нее ему не справиться. И к тому же он – как Михаил, только моложе и без хребта. Он – это лекарство для самолюбия, оттоптанного Сидом. Работа над ошибками. Юлия вытерла со лба противную испарину, с неудовольствием глянула на Алексея. «Вот же человек. Полная покорность судьбе и упование… на кого? Неужели только на меня? Ути бозе мой…» |