Книга Школьная бойня, страница 91 – Николай Леонов, Алексей Макеев

Сам же Николай вел себя очень спокойно. Он наблюдал и наслаждался зрелищем. Серов пока что не извивался, как уж на сковородке, но был напуган – и Веснин знал почему.

– Я же целое расследование провел, – сказал он. – Ты же приезжал той ночью на базу отдыха, да?

– Не понимаю тебя, – пробормотал Серов, подтягивая к себе какие-то распечатки, им же самим и отложенные в сторону. – Если у тебя все, то мне работать надо.

Он схватил шариковую ручку, стоявшую в подстаканнике, попытался что-то написать на бумаге, но ручка не писала. Взял другую. Та же история. Тогда Серов вспомнил про карандаши, которыми вообще не пользовался, и принялся судорожно искать их, выдвигая ящики стола один за другим.

– Хватит, – приказал Веснин. – Остановись.

Серов не послушался, продолжая греметь всем, что попадалось под руку.

– Будь человеком, – попросил Веснин уже тише. – Просто скажи мне – и я уйду.

Слабенькая надежда шевельнулась в душе Юрия Петровича Серова. А вдруг и правда уйдет? Он оторвался от недр своего огромного письменного стола и поднял глаза на Веснина. И все сразу стало ясно как божий день.

«Никуда ты не уйдешь, – понял Серов. – Что же делать, господи?»

– Давай в ГИБДД, – решил Гуров. – Надо узнать, кому Серов перебросил свою «BMW». Он сам рассказал, что три года на ней ездил, а в прошлом году продал соседу. Тот якобы очень радовался покупке. Если повезет, то, может быть, удастся обнаружить на ней следы аварии.

– А сейчас какая у Серова тачка?

– «Мерседес». Как у тебя, только моложе. Поехали, Стас, времени мало.

Крячко вынул из кармана телефон, стряхнул что-то с экрана.

– Что нужно узнать, Лев Иванович? О всех транспортных единицах, которые были зарегистрированы на Серова? Так это мы мигом. Он же человек известный, мы и без номерного знака обойдемся. А по базе данных пробить как нечего делать. Дай мне минуту.

Крячко порой поражал своей простотой, но только в самом начале. После же выяснялось, что он умело обходил бюрократические ловушки, а не просто использовал личные знакомства. А знакомых у Стаса в органах внутренних дел было гораздо больше, чем у Гурова – сказывался легкий характер Крячко. Не то что у Льва Ивановича, который пару фраз скажет с таким лицом, будто яйцо Фаберже принес в подарок.

На всякий случай Гуров отошел от поворота, из-за которого мог появиться «Ниссан» Николая Веснина. С одной стороны, очень хотелось, чтобы появился, а с другой… Гурову так и не удалось его раскусить до конца. Веснин дважды пережил страшное горе, но это вовсе не означало, что теперь все его слова были правдивы, а эмоции искренни. Он подозревался в убийстве трех человек, с которыми расправился за несколько дней, и ничто его не остановило. Назвал бы его Гуров серийным убийцей, как это предположил Дроздов? Нет. Но он был маньяком в самом прямом смысле этого слова. Потеряв жену, старшего сына, а теперь и себя.

Страшно.

Гуров встряхнулся. Сел за руль, но дверь закрывать не стал. Подошедший Стас жестом попросил ручку и листок бумаги. Гуров вынул из бардачка черный маркер и сложенную газету.

– Записываю, дорогой, – оживленно ответил Стас невидимому собеседнику. – Лагунов Кирилл Евгеньевич. Адрес? Как ты сказал? А квартира? Давай, Лев Иванович, записывай.

Через минуту он убрал телефон в карман, обошел «Пежо» и сел на пассажирское сиденье.