Книга В его глазах, страница 18 – Анна Ардо

— Хорошенькая, — заключил он.

Я почувствовала новое прикосновение и легко осознала, что это рука Оскара притрагивается ко мне. Его повадки отличались от того, как вёл себя Адлер. Сейчас они оба касались моих плеч, но, даже не глядя, я легко могла определить, кто и где находится. Руки Золотницкого были грубее и жёстче. Почти моментально его прикосновение превратилось в крепкий хват. Он схватил меня за руку и дёрнул вперёд. Я очутилась в пятне света, исходившего от высокого напольного торшера.

— Полегче, — сказал Станислав. — Девочка пока не в Теме. Ей нужен бережный наставник.

— А ты хорошо знаешь мои слабости, — засмеялся Оскар.

Я не удержалась и посмотрела на него. Несомненно, мужчина был привлекателен: гладко выбрит, атлетически сложён, на широких ладонях проступали выпуклые вены, волевой подбородок выдавался мощной нижней челюстью. Золотницкий чем-то напоминал одного актёра, который нравился моей маме, — Дольфа Лунгрена. Она считала его эталоном мужской красоты. А вот мне такой типаж никогда не нравился. И, несмотря на все его внешние достоинства, я не испытала к нему ни капли симпатии.

— Аника, значит… — проговорил Оскар и повернулся ко мне, я успела вовремя опустить взгляд. — Что ж, буду рад проводить тебя в наш увлекательный мир, — он вновь оказался рядом и стал обходить меня по кругу, как змей, накидывающий смертельную петлю на свою жертву. — Ты знаешь, кто я?

— Оскар Золотницкий, — ответила я, глядя в пол.

— Хорошо. А как ты меня будешь называть?

Сделав глубокий вдох, я проронила:

— Хозяин.

— Очень хорошо, — кажется, Оскар действительно остался доволен моими ответами. — А я буду называть тебя Куколкой, ты не против?

— Нет…

— «Как прикажете, Хозяин», — выпалил мне в ухо Золотницкий. — Повтори.

— Как прикажете, Хозяин, — слова прозвучали тихо и резко, я и сама испугалась того, что произнесла.

— Умница, Куколка, — он пригладил меня по голове, будто собаку. — Теперь я готов выслушать твои табу.

Я коротко глянула на Адлера. Тот молчал, но еле заметным жестом дал мне понять, что я должна повторить то, что уже говорила ему.

— Никакого секса, — произнесла также тихо.

Оскар приблизил своё лицо к моему.

— Жаль, — выдохнул он мне в губы. — Но ты ведь всегда можешь передумать.

— Я не передумаю…

Едва прозвучали эти слова, как тут же оборвались, потому что Золотницкий ударил меня по щеке. Не так чтобы очень больно, я скорее просто испугалась. Но это было обидно, жутко обидно.

— Тебе не давали слова, Куколка, — жёстко заявил он.

— Оскар, — сказал Станислав, — не переусердствуй.

— Она ведь моя, — напомнил Золотницкий с едким смешком и обратился уже ко мне: — Куколка, какие ещё табу у тебя есть?

Ещё не отойдя от оплеухи, я молчала. Страх покрыл меня липкой коркой. Если бы я вознамерилась тут же уйти, стали бы они меня держать?.. Не знаю. И не могла узнать, поскольку упрямо оставалась на месте.

«Это просто игра», — вспомнила я слова Артура.

Так хотелось ему верить в этот момент. Но для меня всё выглядело слишком серьёзно и опасно. Я заперта в комнате с двумя мужчинами, каждому из которых ничего не стоит причинить мне боль, и это даже доставит им удовольствие.

«Боль может быть приятной», — прозвучал в мыслях голос Адлера.

Ему тоже я бы поверила с радостью. Вот только приятно мне не было, нисколько.