Книга В его глазах, страница 26 – Анна Ардо

Он стал дёргать мою руку всё активнее и активнее. Я чувствовала его тугую плоть собственной кожей. Ощущала выпирающие вены. С каждым движением член набухал всё больше. Мне даже казалось, Золотницкому может стать больно. Мне и самой порой было дискомфортно от того, как сильно он в меня вцепился. Однако Оскар не останавливался.

Вскоре его голос перешёл на рык, который оглушал меня. Но я смотрела на лишь на Адлера, не отпускала его взгляд. Голубые глаза потемнели. И их тьма словно передалась мне. Внизу моего живота застонала гулкая, рокочущая тьма, моё собственное тело отяжелело.

В какой-то момент представилось, что Оскара вообще рядом нет. Никого нет. Лишь я и Станислав…

Это его естество зажато в моей ладони…

И только я подумала об этом, как рука моя стала твёрже и уверенней. Она будто уже запомнила необходимые движения и стала самостоятельной.

Золотницкий тоже ощутил перемену и отпустил. А я забыла о нём окончательно. Пока Оскар свалился на спинку кресла и потерял связь с реальностью, моя связь с Адлером только набирала обороты. Не знаю, чувствовал ли он то же самое, или мне только так казалось, но в те минуты я доставляла удовольствие ему, утопая в его глазах, падая вместе с ним в какую-то нереальную бездну…

Всё закончилось, когда Оскар громко застонал. Наваждение рассыпалось. Одновременно с диким стоном мои пальцы, руку и платье оросило струёй спермы. Залп повторился трижды, и трижды Золотницкий конвульсивно дёргался, скрежетал зубами, кажется, даже матерился.

Я посмотрела на дело рук своих и тотчас перепугалась, быстро убрала ладонь, выпустила член. Чуть не заплакала от испуга.

Господи… Что я натворила?..

— Это было охуенно! — выпалил Оскар и поднял затылок с подголовника. Он заглянул мне в лицо с уже знакомой ехидной усмешкой. — Не хочешь прибраться?

Он показал глазами на стол. Я быстро схватила салфетку и стала счищать капли спермы с его брюк. В этом смысле Золотницкому повезло куда больше — почти вся его сперма оказалась на мне. И себя мне тоже хотелось привести в порядок как можно скорее. Не только утереться салфеткой, а вообще скинуть с себя это платье и залезть целиком под душ.

— Видимо, ты всё-таки умеешь притворяться, Куколка, — Оскар просунул руку между моих бёдер и, конечно, обнаружил, насколько я вся мокрая. — Надеюсь, ты не кончила. Я ведь тебе не разрешал.

— Нет, Хозяин.

Он улыбнулся и сделал жест, чтобы я встала. А мне и за радость было.

— Знаешь, Куколка, — поправляя застёжку на брюках, сказал Золотницкий, — обычно с такими, как ты, я не встречаюсь дважды. Но тебя бы мне ещё хотелось увидеть. Может, в следующую нашу встречу мы познакомимся поближе?

— Тогда и решите, — не дал мне и рта открыть Станислав. — Оскар, надеюсь, теперь наши переговоры пойдут живее?

Золотницкий не отвечал с минуту, он сверлил меня взглядом. Наконец, произнёс:

— Не хочется тебя отпускать, Куколка. Но, боюсь, если ты останешься, мы со Стасом до утра беседовать будем. Так что на сегодня ты свободна.

— Хорошо, — я кивнула.

— Что надо сказать? Ты же вежливая девочка, — намекнул Золотницкий.

— Спасибо, Хозяин, — проронила спешно.

— Иди, Куколка. Иначе через десять минут ты уже просто так не отвертишься.

Глянув на Адлера, я заметила, как он медленно моргнул и указал на дверь подбородком. На негнущихся ногах я побрела к выходу. По дороге вспомнила о туфлях, подхватила их с пола. Потом вспомнила и об оставшемся белье, но тут же поняла, что это плохая идея — снова заговаривать с Золотницким.