Книга В его глазах, страница 70 – Анна Ардо

— Давай, Аника, — он брезгливо подвинул раскиданные на столешнице купюры пальцем в моём направлении. — Подбирай свои копейки, а тряпьё твоё сейчас принесут.

Я не шелохнулась. Может, и дышать перестала, пока позади не раздался стук. Адлер прошёл мимо меня, словно я была статуэткой, которая давно ему осточертела. Через минуту он сунул мне под нос пакет с вещами. Я подхватила налету, проверять, конечно же, ничего не стала и больше не смотрела в голубые глаза, которые проедали меня взглядом в ожидании дальнейших действий.

Да собственно, никаких действий и не последовало. Переодеться я могла в любом туалете «Империала», тут имелось их с избытком. А то, что буду ходить по клубу в неглиже, в одном тонком одеяле — так никто и не обратит внимания, тут и не такое можно увидеть порой.

Я развернулась к двери. Молча направилась кратчайшим путём на выход.

— Аника, — повелительно раздалось за спиной.

Я остановилась, но так и застыла спиной к говорящему.

— Ты кое-что забыла, Куколка.

— Всё, что мне нужно, у меня есть, — снова сделала шаг, но Станислав вновь заставил притормозить.

— Не дури, — это прозвучало как приказ, жёсткий приказ, требующий беспрекословного повиновения. — Ты пошла на это ради денег, я тебе их даю. Твои капризы тут неуместны. Бери. Купишь себе новые вещи или что там обычно покупают себе девчонки.

Я сделала глубокий-глубокий вдох, с трудом разомкнула плотно сжатые челюсти.

— Лучше купите подарок. Для своей дочери. И жены, — с этими словами я открыла дверь и вышла прочь.

Слабая надежда ещё билась в моей душе, когда я шла по коридору в сторону уборной. Надежда, что Станислав одумается, бросится за мной следом, извинится за свою грубость. Может, не сразу, но я бы простила его. Разумеется, ни о каких дальнейших отношениях речи идти уже не могло, но ведь лучше расстаться на более мирной ноте, хотя бы не врагами.

Однако все мои наивные фантазии мгновенно улетучились, как только московский промозглый ветер насквозь пробрал меня холодом, заморозил до самых костей. «Империал» высился за спиной, впереди лежала тёмная улица, а в душе клокотала жестокая боль.

Это конец. Я знала, что он когда-нибудь наступит. Знала даже приблизительное время, и наступило оно согласно ожиданиям. Но обернулось совсем не тем, чего я ждала. Мне казалось я буду немного скучать по клубу, его атмосфере, по людям, которые там работают, буду скучать по Адлеру… Однако не светлая тоска беспощадно разъедала мне сердце, а ненависть, обида, презрение к самой себе. И к Станиславу.

Он растоптал меня. Сравнял с землёй, смешал с грязью, искалечил, пусть не телесно, но ментально, уничтожил до основания. Он подарил мне минуты блаженства, но наградил пустотой и фатальной обречённостью.

Шагая по улицам, я едва понимала, куда и зачем иду. Старалась держаться курса к дому, однако никакой уверенности, что иду напрямик, не было. Скорее всего, я много раз сбивалась с маршрута. Но не это огорчало меня по-настоящему. Поистине страшно становилось от тотального непонимания, зачем я всё ещё живу, зачем дышу этим воздухом, зачем скитаюсь одна в ночи.

Можно было бы взять такси, но я сразу откинула эту идею. Дорого, да и куда мне спешить? Навстречу своему одиночеству? На какие-то беспечные мгновения я поверила, что теперь не одна, и тут же впаялась в стену, разлетелась на куски.