Книга Любовь пахнет понедельником, страница 142 – Соня Субботина

Катя чувствовала себя, мягко говоря, мерзко. До неё начало доходить, что ею пользовались, как игрушкой, под самым мерзким и низким предлогом. И как она могла на это согласиться? Она же человек, а не пластиковая кукла, которой можно сломать руку, душу или жизнь, а та даже не почувствует боли. Нет, она не жалела о времени, проведённом с Ильёй Александровичем, она жалела только о том, что этот человек оказался ещё хуже, чем она могла себе представить. Раньше его неэтичное и непедагогичное поведение по отношению к другим студенткам, той же Садовской, её совсем не смущало. А сейчас сама от этого пострадала. Как же глупо она себя чувствовала. Разболтала всем подружкам об их «деловых» отношениях и будущем автомате, а теперь…

«Дура», – думала про себя Катя.

Злая и обиженная, она пулей залетела в ассистентскую и хлопнула дверью так, что раздался щелчок замка, закрывшегося сам по себе. Катя старалась всеми силами держать себя в руках, но осознание того, что её обманули, использовали и она полгода спала со своим преподавателем просто так, накатило с новой силой.

Илья Александрович пребывал в состоянии лёгкого замешательства и растерянности – как же он устал от этой группы. Катя взглянула на него ещё раз. Когда-то она к нему неровно дышала и злилась всякий раз, когда тот уделял своё внимание Еве, а не ей. Как же хотела иногда оказаться на месте своей одногруппницы. На Катю он всегда смотрел с безразличием, даже когда… Она не хотела сейчас об этом думать. Перспективы отношений и автомата исчезли без следа. Он всегда был холоден, как будто судьба обделила его даже зачатками каких-то чувств и возможностью испытывать эмоции. Староста хотела бы, чтобы у неё вместо слов и всепоглощающей злости был стаканчик с кислотой или щёлочью, который можно было выплеснуть в его нагло ухмыляющееся лицо. Возможно, стоило сначала заглянуть в лаборантскую и украсть парочку флакончиков с реактивами. Их концентрации не хватило бы, чтобы нанести какой-то ущерб красоте и здоровью Ильи Александровича, но жест получился бы очень эффектным. А если найти ещё что-то яркое, например, капнуть фенолфталеин в щёлочь… Катя снова постаралась взять себя в руки и отогнать ужасные мысли, как навязчивую муху, которая снова и снова возвращалась. Она сделала глубокий вдох.

– Илья Александрович, вы можете мне объяснить, почему я так и не оказалась в списке призёров? Вы обещали! Я вам поверила, вы говорили, что у вас всё под контролем. А то, что между нами было в прошлом семестре? Это?.. – Она не могла подобрать слов, чтобы описать их связь, все они костью вставали в горле. – Это?..

– Тише. Катя, не нужно так кричать. Тебе надо немного успокоиться. У меня как раз вскипел чайник. Я по-прежнему держу всё под контролем. Давай выпьем чаю и все обсудим.

Инстинкт самосохранения отказал Кате, и она согласилась. Илья Александрович отвернулся, достал из шкафчика две чашки и начал разливать кипяток. Дело было в том, что девушек в клубе ему было давно недостаточно, прежние огонь и адреналин давно поутихли и вовсе пропали. Тех острых ощущений не хватало, с каждым из последующих походов приходилось повышать градус, чтобы получить нужный эффект. Так же формируется лекарственная зависимость. Поэтому сейчас внезапное появление Кати он расценил как прекрасную возможность повеселиться. Решил усыпить её бдительность и рассказать всяких сказок: о его безответной любви к ней, муках совести, об автомате, который у неё непременно будет. Придумать чушь и соврать на ходу, как он умеет. Сейчас, только чай заварится, и его представление обязательно начнётся.