Книга Любовь пахнет понедельником, страница 79 – Соня Субботина

Лиза шагала по плохо освещённой улочке в сторону дома Евы, Марк вызвался её проводить. С недавнего времени в их паре он переживал за двоих. Его забота теперь граничила с гиперопекой. Их смена только что закончилась. В каждой руке Лиза держала по стаканчику безалкогольного глинтвейна. Она так долго лгала и многое недоговаривала подруге, что принести этот ароматный пряный напиток после того, как сама напросилась на чаепитие, не казалось ей обманом. Ну и что с того, что будет глинтвейнопитие? В сумке у неё лежал небольшой подарочек, до Нового года она забыла его отдать, а после они ещё не виделись. У подъезда она быстро чмокнула Марка на прощание и пообещала, что поедет домой на такси.

Когда раздался стук в дверь (звонок не работал, а через домофонную дверь Лиза проскользнула вслед за какой-то женщиной), Ева уже успела сойти с ума от ожидания. Раз десять. Или двенадцать.

Знакомство Лизы с Мармышкой прошло замечательно, но Мира кошечке всё равно нравился больше. Девушки сидели за столом, шуршали упаковочной бумагой и время от времени отпивали из бумажных стаканчиков глинтвейн. Тот уже успел остыть, пока Лиза шла, и уже не был таким обжигающим, как когда тебе его подают в кафе. Лиза первая разделалась с упаковкой и достала комикс про Зимнего Солдата, на белой обложке комикса алела звезда.

– Я надеюсь, ты ещё такой не читала. В твою коллекцию. Вообще, я хотела заказать футболку с «Дневниками вампира», но так и не нашла место, где бы её сделали нормально, – сказала Ева, отрывая остатки бумаги.

– Это тебе, чтобы отдыхала чаще, – ответила подруга, указывая взглядом на набор бомбочек для ванн, каждая из которых была в виде планеты.

Девушки переглянулись и отпили ещё глинтвейна, слова им уже давно были не нужны, чтобы выразить благодарность. Лиза собиралась с силами, чтобы начать свой очень долгий монолог. Она его столько раз репетировала, но сейчас, в самый ответственный момент, не могла подобрать слов. Звуки роились в голове, но никак не могли собраться воедино, чтобы выйти сплошным потоком внятной человеческой речи. В ушах зазвенело. Она положила руку с кольцом на стол, чтобы дать Еве возможность заметить и самой задать вопрос, подождала ещё немного, но подруга ничего так и не заметила, казалось, что она снова ушла в себя. Лиза сделала глубокий вдох и протараторила на одном дыхании:

– Я выхожу замуж.

Ева подавилась глинтвейном так сильно, что он пошёл у неё носом. Неприятно защипало, глаза заслезились. Она закашлялась и побежала к раковине, чтобы умыться, хотела открыть рот, чтобы что-то ответить, но не смогла. Почувствовала себя рыбой, выброшенной на берег.

– Расписываемся летом, – быстро продолжила Лиза, смотря куда-то в окно, – когда свадьба, пока не знаю, я хочу быть на свадебных фотках красивой, а не… – она сглотнула ком в горле, рассказывать подруге было всё ещё очень тяжело. – А не с животиком… ну… понимаешь… и я уже забрала документы из меда.

Ева уже успела вернуться за стол, но больше не пила, опасаясь новых потрясений. Конечно, она поняла и вспомнила свой сон. Только в жизни подруги поменялись местами.

– Ты что?.. – Еве казалось, что если она не будет произносить слово «беременна» вслух, то всё снова может быть как раньше, хотя этого «как раньше» уже не будет никогда. Ребёнок, пусть и на небольшом сроке, рассосаться уже не сможет. Не нужно быть акушером-гинекологом, чтобы понимать подобные вещи. Новость о том, что подруга бросила институт, не слишком её удивила, она давно поняла, что медицина не для Лизы, как бы грубо и жестоко это ни звучало, так что её отчисление было вопросом времени.