Книга Холодный ветер среды, страница 100 – Соня Субботина

До парка дошли быстрее, чем в прошлый раз, но только потому, что Макс сдерживал Настю с Ирой, желающих зайти в каждый второй магазин. Они недовольно вздыхали, но шли дальше. Потом сами же ныть будут, что пора возвращаться в школу, а они снова не успели пофоткаться!

Ребята прошли сквозь массивную серую каменную арку, служившую вместо ворот, и попали на островок зелени и спокойствия прямо в центре суетливого и шумного Дублина. Широкая асфальтовая дорожка, по обе стороны от которой растянулись аккуратно подстриженные газончики, вела их прямиком к ухоженному искусственному водоему. Они прошли еще пару метров, и Настя остановилась около странного желто-зеленого от лишайников и мха камня, в середине которого красовался темный металлический медальон с барельефом в форме головы какого-то мужчины с усами и длинной бородой.

– Кажется, ирландцы питают какую-то слабость к камням с надписями, – отметила Настя, сделав парочку снимков.

Ребята дошли до Т-образного перекрестка перед прудиком и свернули налево. Пока шли вдоль водоема, Настя то и дело щелкала своим фотоаппаратом. В пруду плавали утки и чайки, причем чаек было в разы больше, чем уток. Настя подошла совсем близко к краю и наклонилась к воде с фотоаппаратом в руках. Ей хотелось сделать макропортрет одной из птиц.

– Настя, оставь ты этих чаек. Сдались они тебе, пойдем дальше.

– А ты тогда выкинь свой стакан из «Старбакса»! Красота в мелочах, у них очень красивые желтые гла…

Но не успела она ответить, как ее нога соскользнула. Миг, и Никольская, и ее фотоаппарат, и тяга к поиску красоты в мелочах плавали бы в пруду вместе с чайками, но стоявший в одном шаге позади Макс ловко обхватил рукой свою девушку за талию и притянул к себе.

– Упс… – Настя развернулась в объятиях, чтобы быть к Максиму лицом.

– Вот тебе и «упс», Огонечек. Понимаю, жарко, хочется освежиться, но не так же.

Максим улыбнулся, и Насте тут же невозможно сильно захотелось его поцеловать. Она колебалась лишь мгновение, после чего прильнула своими губами к его. Макс усмехнулся импульсивности своей девочки, но ответил на поцелуй, поглаживая ее по талии.

Именно в такие моменты Настя чувствовала себя по-настоящему живой. Когда чуть не падала в пруд, когда в шутку спорила с лучшей подругой. Когда просто так брала и целовала своего парня посреди людного парка на глазах у всех. Когда могла выкинуть очередной фокус. Когда ее сердце начинало биться так сильно и часто, что его тиканье могли услышать все в радиусе пары кварталов. Такие моменты хотелось продлить, поймать камерой, чтобы потом, когда станет грустно, проигрывать снова и снова. Жаль, волшебные фотографии существовали только в «Гарри Поттере». Но Настя нашла им отличную альтернативу – все счастливые моменты она собирала в одну большую галерею в своей голове. Она была похожа на тот зал с резным потолком в замке Килкенни, только вместо портретов в рамках висели кусочки жизни, которые проигрывались, как наяву, стоило лишь чуточку задержаться напротив. И прямо в эту секунду в мысленной галерее повесили новую картину.

Последние пару дней Настя не раз себя ловила на мысли, что до этой поездки никогда толком-то и не жила, лишь механически существовала, делала по ночам ненавистную домашку, ездила по больницам и следовала предписаниям врачей, чтобы не расстраивать и так намучившихся из-за ее здоровья родителей. Так или иначе, из Ирландии она вернется совершенно другим человеком.