Книга Холодный ветер среды, страница 115 – Соня Субботина

Нет, она явно не тот человек, который может жить по расписанию. Душа требовала экспрессии и импровизации, но человек, который вносил это в однотонные, правда, зеленые, а не серые будни, и был той самой щепоткой соли в тарелке пресной пищи, так же внезапно исчез с радаров, как и появился на них. Настя хорошо теперь понимала тех, кто придумал выражение «тоска зеленая».

Она пыталась и сама внести в школьные будни что-то среднее между разнообразием и смутой, но ни Ира, ни ее новая подружка не поддержали ее. Если бы еще и Максим отказался от побега с территории, Настя, со всем ей присущим драматизмом, вышла бы у него на глазах в окно. Ну да, первого этажа, но в окно же. А потом ушла бы одна в «Спар», не оглядываясь, но надеясь всей душой, что за ней пойдут следом. А если бы не пошли, то она бы стала спонсором тахикардии с аритмией и накупила бы себе и подруге химозно-сладких энергетиков с таурином, хотя даже не знала, что это такое.

С того дня, когда Саша своим уходом убил все веселье, прошла почти неделя. И что-то Насте начинало подсказывать, что все ее мысли о глупых ссорах и быстрых примирениях крайне нелепые. Было бы это так, то они с Максимом снова были бы вынуждены слушать душные химико-биологические споры и лицезреть, как Ира сначала смущается, а потом и возмущается каждый раз, стоит Саше прилюдно ее обнять или поцеловать.

Масштаб произошедшего начал доходить до Насти только сейчас. Как оказалось, она уже давно с легкостью заразилась от Максима болезнью под названием «А что, если…». И вот, инкубационный период прошел, и теперь появились первые признаки этого выдуманного недуга.

А что, если нужно оставить все как есть? А что, если нужно вмешаться? Как будет правильно? И где проходит эта личная граница Иры, за которую нельзя заступать? Пожалуй, Насте, как лучшей подруге, стоило бы знать ответы на все эти вопросы, но за все годы, что она знала Иру, за той не было замечено ни одного проявления мук сердечных. На все вопросы о том, кто же ей нравится, Ира всегда неизменно отвечала: «никто». И все ей верили, потому что знали: это чистая правда.

До этого момента подруга виделась ей исключительно как подростковый дневник с секретами. Розовый, плюшевый с блестками и маленьким замочком-сердечком, а внутри наверняка ничего серьезного – перерисованные с интернета картиночки, списки «топ-5 причин почему я хочу стать врачом, когда вырасту» и вклеенный конвертик с надписью «кто мне нравится» на нем и второй, «никто», в нем. Только вот Настя всегда теряла ключи от них и никак потом не могла открыть.

– Огонечек, о чем задумалась? – Максим заметил, что Настя подозрительно долго сидит, уткнувшись в распечатку, но ничего не пишет.

– Да так, над заданием, – соврала Настя.

– Я ни за что не поверю, что ты не можешь раскрыть скобки в предложении: «Я написала письмо бабуле вчера». Не можешь понять, что за время? Или не можешь вспомнить нужную форму глагола «писать»?

– Ладно, – она сделала максимально грустный вид и вздохнула, – ты меня раскрыл. На самом деле я думаю, где же найти парня, который будет меня любить даже червем.

– Ты серьезно? Я думал, мы уже давно исчерпали эту тему. – Макс опешил.

– Ага, – ухмыльнулась Настя, понимая, что он попал в ее паутину, сотканную актерским мастерством. Ничего она не переигрывает, просто до этого момента еще никогда не начинала играть по-настоящему. Эх, держись, московский театральный, через какой-то год мамочка будет в здании и возглавит рейтинг поступивших!