Книга Иммигрантка. Любовные приключения, страница 94 – Виктория Ринг

«Вот оно, время», – произнесла Жанна вслух. «Я практически избавлялась от сына, и вот результат: он повзрослел. И что? Тебе стало легче? Нет!»

Ей стало ещё больнее осознавать, что сын уже всё понимает и видит, что она не такая, как он думал. Она не всесильная, и сказки закончились. Жанна чувствовала вину перед сыном, и от этого её сердце сжималось от боли ещё сильнее. Она решила, что сразу по прибытии в Лондон первым делом отправится в церковь, вспоминая, что в этом святом месте сможет помолиться, отпустить свою злость и найти успокоение в благодатном месте, которая поможет ей прояснить мысли.

На обеих границах их машину тщательно проверили и даже заглянули в чемодан Жанны. Жанны усмехнулась, предположив, теперь пограничники им не доверяли и знали русская на все пойдет, чтобы провести своего сына, но их пропустили.

Лондон встретил их хмурым утром, небо затянуто было тяжелыми, словно свинцовые, тучами. Город, казалось, отражал печаль Жанны, усиливая ее тоску. Жанна, вытирая влажными салфетками свои заплаканные и опухшие от слёз глаза, попросила Зиби отвезти её в церковь. Зиби с сожалением взглянул на неё. Он устал в дороге, но понимая, что в этот момент лучше промолчать, молча повёз её к храму.

Переступив порог церкви, Жанна ощутила, как будто снова попала в волшебный мир. Тепло и аромат восковых свечей окутал её, проникая глубоко в тело и наполняя душу умиротворением – казалось, она оказалась в раю. Ей нравился этот запах, аромат ладана и эфирных масел, тот сладковатый и знакомый аромат, который был в каждой русской церкви. Внутри Храма царило спокойствие, словно Жанна попала в волшебный мир сказок, но одновременно её охватывало лёгкое беспокойство: Казалось святые с икон, внимательно следили за ней, и Жанна чувствовала стыд и осуждения. Она осознавала, что никто не сможет скрыть от них свои поступки – всё было им видно.

«Наверное, именно поэтому люди, входя в церковь, опускают глаза», – пронеслась мысль в её голове. «Они приходят исповедоваться, зная, что скрыть что-либо невозможно. И даже если не признаёшься в своих грехах, батюшка всё равно всё чувствует.» Жанна оглядела помещение, замечая, что этим ранним утром прихожан в храме, почти не было.

«Жанна любила проводить время в церкви, когда там никого не было, потому что это позволяло ей сосредоточиться на своих мыслях. Наконец, выходя из церкви, она ощущала прилив энергии и хорошее настроение, будто у неё появились крылья. Она чувствовала, что сбросила с себя рюкзак, наполненный негативом, и оставила его в храме, взамен получив рюкзак, полный положительной энергии и подсказок на предстоящую неделю. Поэтому она старалась приходить в церковь каждую неделю, если у нее была такая возможность, оставляя там свои грехи и забирая прощения. Поглядывала на иконы, Жанна всегда просила, прощения за все. Слезы как будто только ждали этого момента без остановки текли с глаз, но, после пролитых слез, ей становилось легко на душе, и она понимала, что это необходимо было прочувствовать. Этому она старалась научить Зиби, но он не всегда её понимал, что касалось церкви.»

Жанна подошла к стойке, на которой стояли две стопки с бланками и тут же лежали ручки. На одних бланках писали имена живых, на других умерших. Привычно она написала записку о здравии, первым в списке, как всегда, был её любимый сын, затем следовали другие родные и знакомые. Так же она записала имена ушедших в мир иной, подошла к свечной лавке, купила пять свечей и, помолившись у каждой иконы, зажгла их, ставя одну за другой. Обойдя всю церковь, она наконец уселась на скамейку, решив продолжить свою молитву глядя вперед на главные иконы, большого размера, то на Пресвятую Богородицу, то на Господа Иисуса Христа, молясь им, дожидалась ответа. В этот момент в её голове раздался голос.