Книга Заноза для хирурга, страница 32 – Анна Варшевская

Подруга берёт телефон не сразу, и после соединения я сначала слышу её хихиканье, а затем мужской голос, произносящий что-то неразборчивое, но недовольное.

— Анют, привет, — Мари говорит, слегка пыхтя в трубку, — что-то случилось?

— Мари, прости, что отвлекаю, — мне действительно неловко, у друзей там, можно сказать, медовый месяц, они женаты всего ничего, — у Ильи есть проверенный ветеринар или клиника, чтобы круглосуточно работали?

— Должен быть! — слышу, как она торопливо повторяет мой вопрос мужу и тут же продолжает в трубку: — С Дарси что-то?

— Да, заболел, я что-то нервничаю, — с жалостью смотрю на пыхтящего кота, который ещё и кашляет.

— Ага, есть клиника, Илья туда Грэя не первый год водит, сейчас скину тебе контакт! Ты-то сама как? Надо встретиться обязательно, давно не виделись! — подруга выговаривает что-то в сторону, прикрыв рукой динамик, и я невольно улыбаюсь от её язвительных интонаций. Они с Ильёй друг от друга не отлипают, но на Мари где сядешь — там и слезешь.

— Всё нормально. Обязательно встретимся, попозже. Мужу передавай привет и спасибо!

— Ага, позвони, ладно? И напиши, как там Дарсик!

В клинике, куда я приезжаю по наводке подруги, нас с Дарси принимают почти сразу. Молодая врач делает всё очень умело, а у кота явно нет сил и особого желания сопротивляться, поэтому осмотр проходит быстро.

— Ну что ж, — девушка улыбается мне, — это явно ринотрахеит, я выпишу антибиотики и инъекции витаминов, умеете делать?

— Да, конечно, — чувствую облегчение, от переживаний накатывает слабость, — я и сама врач.

— А, ну, значит, тем более никаких проблем, — ветеринар заполняет все бумаги и передаёт мне рецепт. — Обычно на выздоровление требуется около недели, потом можете прийти на приём. Есть обычную пищу ему сейчас будет тяжело, так что из еды — бульоны, тёплое молоко, фарш можно. Поправляйся, милый, — она поглаживает кота, которого я уже взяла на руки.

— Спасибо!

Я с Дарси, закутанным в плед и посаженным в переноску, выхожу на улицу. Сажусь в свой опель, устраиваю кота рядом и несколько минут просто тупо смотрю через лобовое стекло — от усталости меня потряхивает. Поворачиваю ключ в зажигании — и машина не заводится.

— Да чёрт!

Нет, ну только не сейчас! Поглаживаю руль, без слов умоляя, чтобы проблема решилась сама собой.

Ага, как же. Да что ж за невезуха!

Приходится вызывать такси, чтобы добраться до дома. Хорошо хоть припарковалась я нормально, ничего не случится, если машина постоит здесь день-другой. Мало мне было проблем!

А следующий день предъявляет чёткие доказательства, что неприятности поодиночке не ходят — только толпой.

Дежурство начинается как обычно. Утренняя врачебная «пятиминутка», растянувшаяся почти на час, обход, язвительные замечания главного хирурга в сторону кого-то из интернов. Я давно перестала пытаться защищать «молодую поросль», пришедшую в больницу — в конце концов, от выволочек Добрынина никакого вреда, кроме пользы. Глядишь, тут ткнут носом в ошибку, там вовремя пинка дадут, фигурального, конечно — и вырастет из зелёного недоросля приличный врач.

Но сегодня у меня перед глазами всё плывёт. Я перенервничала из-за Дарси, не выспалась — коту пришлось готовить бульон, договариваться с соседкой, чтобы она проверила его днём. До работы добиралась на автобусе — естественно, забрать машину или вызвать к ней механика я не успевала. Да ещё и сон приснился, после которого проснулась вся в поту, задыхаясь от… возбуждения! И героем сна был никто иной, как стоящий теперь возле поста медсестры и рычащий на Верочку заведующий отделением.