Книга Мама для детей босса, страница 57 – Анна Варшевская

— Оля, на обед вроде бы оставался суп, а ужин я закажу, не надо ничего готовить, — говорит мне.

— Хорошо, я вообще не готовить пришла, — лезу в морозилку и достаю лёд.

Вспоминается, что я делала это совсем недавно — тем вечером, когда надавала ему пощёчин. Почему-то мне неловко от этих воспоминаний, хотя я и сейчас считаю, что он получил за дело. Заставляю себя отвлечься и готовлю холодный компресс, заворачивая несколько льдинок в пакет, а затем в хлопковое полотенце.

— Подержи, только недолго, минут пять-семь, — протягиваю мужчине свёрток. — Через час ещё один сделаю.

— Спасибо, — он устраивается на диване, упирается затылком в подголовник и закрывает здоровый глаз.

На секунду меня прошивает просто безумным желанием сесть рядом, подлезть ему под бок и обнять. С трудом справляюсь с собой и торопливо иду в детскую.

Вся вторая половина дня проходит спокойно и как-то… по-семейному. Демьян сначала сидит на кухне, а потом приходит к нам с Костей. Я объясняю мальчику, а заодно и его папе, что ему сейчас нельзя напрягаться, поэтому какое-то время мужчина просто наблюдает, как мы собираем лего, затем помогает сыну нарисовать какую-то очередную картину в школу. Выходит, конечно, голимый авангард — Демьян без линз рисует ещё хуже, чем я со своими двумя глазами.

Ближе к вечеру я успеваю сбегать в аптеку за теми лекарствами, которые выписал врач. Вручаю недовольному шефу капли и мази и чуть не силком отправляю делать всё, что велено. Теперь понятно, что имел в виду офтальмолог, когда говорил про Кудинова. Вот уж правда, больной мужчина хуже ребёнка.

Вечером, уже после ужина, когда укладываю Костю спать и читаю ему на ночь, мальчик внезапно спрашивает:

— Оля, а ты ведь останешься?

В горле моментально встаёт комок.

— Останусь? — спрашиваю его, пытаясь потянуть время.

— Ну да, в смысле, останешься с нами? Со мной и с папой? Не уедешь?

Ребёнок смотрит на меня серьёзно, и я вдруг совершенно отчётливо понимаю, что не могу и, видимо, никогда уже не смогу бросить его.

— Нет, я никуда не уеду, — поправляю ему одеяло.

— Обещаешь? — в меня впивается совершенно не детский взгляд, и я уверенно киваю:

— Обещаю!

Спустя полчаса выхожу из детской и медленно иду на кухню, где горит свет.

— Заснул? — Демьян, стоя ко мне спиной, достаёт чашки.

— Да, — отвечаю тихо.

— Я заварил чай. Садись, отдохни, денёк сегодня был тот ещё.

Прислоняюсь боком к кухонному уголку, смотрю, как мужчина разливает пахнущий мятой напиток, ставит чашки на стол.

— Оля? Что такое?

Решившись, делаю шаг вперёд и кладу руки ему на грудь.

— Я хочу отдать свой долг.

Мужчина смотрит на меня растерянно, но спустя секунду на лице проступает понимание.

— Не любишь ходить в должницах? — он улыбается и обнимает меня, прижимая сильнее.

— Терпеть не могу, — соглашаюсь шёпотом.

Меня увлекают к дивану. Демьян садится и помогает мне устроиться верхом у него на коленях.

— Я ведь могу получить свой долг так, как хочу? — спрашивает, заметив неуверенность на моём лице.

— Три поцелуя? — уточняю с нервной улыбкой.

— Не волнуйся так, — он успокаивающе гладит меня по талии, но ниже не спускается, — я совершенно точно сегодня ни на что большее не способен. Так что ты выбрала удачное время. Ну, или неудачное — как посмотреть, — проводит по моей скуле кончиками пальцев, заправляет за ухо выбившуюся прядь, задевает тугой пучок. — Распусти его?