Книга Мама для детей босса, страница 60 – Анна Варшевская

— Ты ведь тоже голодный, — говорю с сомнением.

Демьян расплывается в улыбке.

— О-очень.

— Ну вот видишь, я тогдам-м-м… — он кладёт пальцы мне на губы, опять обнимает.

— Это не тот голод, Олюш. Я провожу Костю в школу и вернусь, хорошо?

Не в силах ничего сказать, заторможенно киваю. Он вернётся, и… что? Я кручу эту мысль в голове так и эдак и не могу понять: я хочу, или не хочу, или боюсь, или?..

Чтобы отвлечься, всё-таки готовлю из половины теста. Вторую решаю оприходовать позже, к Костиному возвращению. На тарелке уже высится ароматная стопка, когда Демьян возвращается.

— Ты все-таки заморочилась, — он подхватывает один блинчик, откусывает и зажмуривается. — Очень вкусно!

Облизывает один палец, другой, глядя на меня.

— Ты пытаешься меня соблазнить? — улыбаюсь, вспоминая, что уже как-то задавала ему такой вопрос.

— Получается? — он тоже явно помнит, расплывается в улыбке.

— Да, — выдыхаю и тут же прыскаю, — а ведь когда-то ты думал, что я пытаюсь совратить тебя оладьями!

— Не напоминай, пожалуйста! Мне до сих пор стыдно за ту сцену! — Демьян вдруг подхватывает меня за талию и, приподняв, усаживает на кухонную поверхность, а сам вклинивается между моих разведённых коленей. Ахаю, обхватывая его за шею.

— Мне велели следить за тем, чтобы ты соблюдал рекомендации, а ты тяжести поднимаешь!

— Ты очень плохо справляешься, — кивает он. — Придётся тебе долго-долго тренироваться. Так уж и быть, я согласен быть подопытным.

— Врач сказал, что он на меня рассчитывает, а я его подвожу.

— Ты в такой момент вспоминаешь какого-то мужика, который тебе ещё и улыбался?

— А ты что, приревновал?

— Приревновал?! Да я с ума схожу от ревности! К чёртовому Владу, к окулисту, к генералу, к… ты даже доставщику пиццы улыбалась вчера, когда открыла дверь!

— Что-то мне уже не по себе.

— Я обещаю держать себя в руках, — Демьян трётся кончиком носа о мой, тянется к губам, но тут начинает громко вибрировать мобильный, брошенный им на диван.

— Там звонок…

— Слышу… — моих губ касаются первым лёгким поцелуем. — Пусть все идут к чёрту! — ещё один поцелуй.

— А если что-то важное? — я тяжело дышу, потому что проворные пальцы уже пробираются под мою футболку, поглаживают кожу.

— К чёрту, я сказал!

Мобильный затыкается, но через несколько секунд снова раздаётся вибрация. Демьян разочарованно стонет, уткнувшись лбом мне в ключицу.

— За что я всем им плачу зарплату, если даже на больничный уйти не могу нормально? — отрывается от меня. — Я сейчас пошлю всех лесом, никуда не уходи!

Фыркаю и всё-таки слезаю со столешницы. Мужчина качает головой и отвечает на очередной звонок.

— Слушаю!

Судя по тому, как меняется выражение его лица, послать всех лесом не получится. Сначала он ругается с кем-то, потом, не прерывая разговора, идёт в кабинет за рабочим ноутбуком, который я у него тут же отбираю.

— Мне нужно срочно отправить письмо, — говорит негромко, прикрыв динамик.

— Тебе нельзя напрягать глаза, — шепчу в ответ. — Всё равно без линз не увидишь ничего! Давай, диктуй, что нужно сделать.

Демьян, не отрывая мобильный от уха, хватает меня за талию и быстро, жадно целует, тут же отпуская. Пока прихожу в себя, набирает пароль и показывает, чтобы я садилась.

В итоге вся романтика сводится к тому, что мы несколько часов бок о бок решаем проблемы, возникшие с поставками редкого препарата, а потом разбираемся с каким-то крутым лазером, необходимым для офтальмологического кабинета, уже купленным, но застрявшим где-то на границе.