Книга Самый настоящий бывший босс, страница 91 – Анна Варшевская

— Это нужно спрашивать именно… сейчас? Серьёзно? — постанываю, ёрзая под ним, потому что мне уже хочется активного действия, но меня сильнее прижимают к кровати, не давая шевелиться.

— По-моему, сейчас самое время, — стиснув зубы, сообщает Алекс.

— Мне надо… подумать… А-ах! — он делает один толчок.

— Думай быстрее, — ещё один толчок, я уже почти ничего не соображаю.

— Ну, пожалуйста…

— Да или нет?

— Да! Да!

Он наконец начинает двигаться, сильно, быстро, именно так, как мне сейчас нужно, и мы приходим к финалу почти одновременно.

— Это было нечестно, — я лежу, крепко прижатая к мужскому телу, и немного дуюсь.

На самом деле — совсем немного. Потому что у меня уже давно мелькала мысль, что семь лет — и так слишком большая разница между двумя детьми.

— Ангел мой, — Алекс прижимает меня сильнее, — я люблю тебя! Мы с тобой женаты уже два месяца, Матвею скоро семь, следующей осенью он пойдёт в школу. Кстати, не пора ли нам ехать к твоим родителям? Он у них уже вторую неделю. Так вот, по-моему, нам просто жизненно необходим ребёнок!

— Думаешь? — слегка улыбаюсь.

— Уверен, — он затаскивает меня себе на грудь, я складываю руки под подбородком, внимательно гляжу ему в глаза.

— Я растолстею, — наблюдаю за ним, — у меня будут перепады настроения. Я буду рыдать, швыряться в тебя всем, что под руку попадётся, и гонять в январскую ночь за персиками и арбузом. Потащу тебя с собой на роды, и там ты точно узнаешь, почём фунт лиха, если, конечно, не сползёшь в обморок по стеночке родзала в первые же минуты потуг. А потом первые два-три месяца минимум младенец будет кричать по ночам, и мы будем по очереди его укачивать. Учти, ты не отвертишься!

С каждым моим словом улыбка Алекса становится всё шире и шире.

— Ангел мой, ты невероятна! — выдаёт он в конце моей прочувствованной речи. — Ты серьёзно думаешь, что это может меня испугать? То есть я, конечно, очень испугался, — фыркает, когда я легонько шлёпаю его по груди, — но готов разделить с тобой всё, что… ну, короче, всё, что можно разделить!

В итоге всё, конечно, оказывается не так страшно, как я расписывала. Моя вторая беременность протекает значительно легче, чем первая, а капризами и швырянием вещей я вообще никогда не увлекалась. И Алекс не падает в обморок на родах, хотя цветом лица здорово напоминает побелку потолка, в который я посылала проклятья при особо сильных схватках.

Так что спустя почти ровно девять месяцев после нашего разговора я уже держу на руках девочку. Дочку. Алёну Алексеевну. Алёнушку.

— Какая-то она маленькая, — Матвей скептически смотрит на сестрёнку, с которой меня только что выписали из роддома.

— Ты тоже был маленький, — улыбаюсь сыну. — Она вырастет. Подержишь? — обращаюсь к мужу.

Алекс в первые дни боялся даже притрагиваться к дочке. И теперь берёт её на руки очень осторожно, будто опасается, что у неё что-нибудь отвалится.

— Маруся! — мои мама с папой тоже встречают нас на выписке.

Мама целует меня в щёку и склоняется к внучке на руках у мужа.

— Алёша, она так на тебя похожа, — умиляется негромко.

Да-да, мой муж у моих родителей уже давно превратился в Алёшу. Так его называет в основном мама. Папа — по-прежнему Лёшей, но уже не устраивает испытаний окучиванием картошки и прочими радостями сельскохозяйственного быта. Хотя в баню они ходят регулярно.